Она отвернулась, чтобы подавить почти непреодолимое искушение подчиниться ему.– Открой глаза. – Когда это не подействовало, он продолжал почти мечтательным тоном: – Знаешь, а я могу провести так всю ночь.Она резко повернулась и встретила его взгляд. Темный, пристальный, почти немигающий. Она не сомневалась, что он способен на это.Ее губы раскрылись от беззвучного рыдания. Она больше не могла бороться с ним.На этот раз глаза закрыл он и глубоко и удовлетворенно вздохнул. Опустившись на нее, он потерся шершавой щекой об ее щеку, и этот жест был даже в какой-то степени более интимным, чем сама близость.Она невольно выгнулась под ним, задевая грудью волосы на его груди. Он просунул руку между ее ног, и она вскрикнула, уже не обманывая себя, этот звук выражал только удовольствие.Со вздохом признавая поражение, она стала его партнершей в этом опьяняющим танце страсти. Принимая его в себя, она услышала торжество в его тихом голосе.А почему бы и нет? Чего теперь стоили ее сопротивление и ненависть?Но эта мысль лишь промелькнула, она не имела никакого отношения к нараставшему в ней возбуждению, возбуждению, вызываемому каждым погружением его мощного тела в нее. Дрожащими руками она обхватила его и откинула назад голову.Нечеловеческая сила воли изменила Кайлмору. Но Верити почти не замечала, какими частыми и сильными становились его толчки, ее собственное возбуждение заставляло ее сжимать мышцы и прижиматься к нему даже тогда, когда все кончилось. В его объятиях она вознеслась на такую вершину высшего, чистейшего, потрясающего наслаждения, которого не знала прежде. Завершающий стон Кайлмора сопровождал эти невыразимые ощущения. Ее тело жадно впитывало каждую секунду, каждый нюанс этого восхитительного чувства.Он отправил ее тело к звездам. А сердце осталось горевать на земле.Она ухватилась за Кайлмора так, как будто была готова умереть, но не отпустить его. Его неровное дыхание согревало ей ухо.Она не имела представления, что эта бурная страсть значила для него, возможно, лишь стала еще одним доказательством ее физической беззащитности перед ним.Эта любовная сцена превратила все ее надежды в прах.Вопреки ее храбрости и решительности ему потребовалась лишь пара дней, чтобы она задохнулась от страсти в его объятиях.Пара дней.Как он должен смеяться. Как он должен торжествовать, столь быстро одержав победу. Сорайя продержалась под его натиском целый год. А Верити, имея столько причин отказать ему, сломалась через несколько дней.Хотя она и понимала, что уже поздно изображать отвращение или сопротивление, но все-таки убрала руки с его спины. Он приподнялся, чтобы видеть ее.Она искала на его лице признаки торжества, но он выглядел таким же потрясенным, как и она сама. Ее тело все еще дрожало, а воспоминание об ошеломляющем блаженстве медленно затухало в ее крови.– Я вас ненавижу, – четко произнесла она.Что-то промелькнуло в его глазах, но она была слишком усталой и расстроенной, чтобы попытаться понять, что это было. Он поднялся, а затем, к ее удивлению, встал с кровати.– Это не важно, – коротко ответил он, наклоняясь и собирая свою разбросанную одежду.Он был прав. Это не важно.Она смотрела на тяжелые балки, пересекавшие побеленный потолок, и умоляла себя не плакать. Хотя уже никакие слезы не могли увеличить ее унижение.Дверь открылась, затем закрылась за ним. Глава 12 Проснувшись, Верити сначала подумала, что этот приглушенный звук приснился ей в беспокойном сне, но когда она подняла тяжелые, опухшие от слез веки, до нее снова донесся этот крик.Где-то в доме в невыносимой агонии кричал мужчина.Должно быть, кто-то из слуг попал в беду или заболел, но это странно – никто, кроме Кайлмора и ее самой, не ночевал в этом доме.Встав с постели, она вытащила из шкафа первую попавшуюся вещь – шелковый халат. Она не могла оставаться равнодушной к этим ужасным хриплым крикам.Верити ощупью зажгла свечу и вышла из комнаты. В коридоре остановилась, не зная, куда идти.Несчастный снова вскрикнул, затем вопли сменились рыданием. Они доносились из конца коридора. Натянув халат на голое тело, она направилась в комнату, в которой скрывалась от герцога прошлой ночью.Она тихонько открыла дверь в скромную комнатку с узкой постелью и не обнаружила в ней никакого слуги, нарушавшего ночной покой.Вместо слуги она увидела герцога Кайлмора.Она стояла на пороге, и ненависть черным потоком душила ее. Человека с такой злой душой должны преследовать кошмары. Если в мире есть справедливость, он никогда не будет знать покоя.Длинное худощавое тело словно в лихорадке металось по постели, как будто герцог сражался с каким-то невидимым врагом. Сбитые простыни опутывали его, молча свидетельствуя о борьбе. Грудь у него была обнажена, и пот струился по его белой коже, слегка прикрытой черными волосами.Герцогу снятся плохие сны. Какое ей до этого дело? Он похитил ее и жестоко обращался с ней. Совесть не дает ему покоя.Верити повернулась, собираясь уйти. Пусть он сгниет в своих мучениях. Пусть боль в этом мире предскажет ему, какая боль ожидает его в аду, куда он, бесспорно, попадет.За ее спиной раздался тихий стон. Верити задержалась, ей не хотелось слышать глубокую скорбь, звучавшую в этом стоне, но она была не в силах преодолеть себя.Верити выпрямилась. Нет, она должна быть жестокой, такой же жестокой, как и сам Кайлмор. Ее страх, ее мольбы и ее сопротивление никогда не останавливали его, он брал все, чего хотел. Так почему она должна беспокоиться, если грехи преследуют его во сне?Страдание врага было ее единственной местью.Кайлмор начал биться в судорогах, кровать громко заскрипела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95