Пульс в ямочке на ее шее забился в восторге и волнении. При этом Воррик затаил дыхание, сильные мускулы его живота и ног натянулись от острого желания, как ремень. В какой-то момент он засомневался, сможет ли сдержать себя. Он глубоко вздохнул, потом выдохнул – стало немного легче. Вдруг грубо и властно его руки переплелись с прядями серебристых волос Изабеллы. Ее глаза широко открылись от такого прикосновения, а рот радостно открылся навстречу ему, когда Воррик снова наклонился, чтобы ее поцеловать, требовательно и властно. Потом он выпрямился бездыханный в предвкушении удовольствия, когда нежные ладошки погладили его грудь, мягко скользнув по волосам, которые там росли, и медленно, чарующе потерлась щекой об его грудь. Она прижала свои губы к его соску и стала ласкать, пока он не отвердел, как и ее собственный. Язык обвился вокруг этой твердой шишечки, лизнул ее, возбуждая. Руки Изабеллы все время ласкали его гибкое упругое тело. Мышцы мужа сжимались, пульсировали и дрожали под нежными пальцами, ласкавшими его. Ее ладони искусно ласкали тело, проводя по старым шрамам, а губы прошли по груди, чтобы найти другой сосок и заставить также напрячься от восторга, как и первый. Почувствовав доказательство мужненого желания, она привлекла его к себе. Наконец, ее руки нашли его мужское начало.
Воррик задыхался от желания, когда ее пальцы медленно прошлись по его пенису вверх-вниз, потом сомкнулись на нем. Женщина совершала медленные чувственные движения, которые были стары, как этот мир. Тело мужа напряглось и содрогнулось, когда ее большой палец стал ласкать чувственное место на его древке и быстро прикасаясь к нему снова и снова, пока плоть не набухла и Воррик не застонал от облегчения, но она все продолжала такие сладкие для него прикосновения. Ее рот, едва касаясь его живота, прочертил на нем линию, как перышком. Изабелла опустилась на колени, склонила голову и поцеловала округлости у основания мужского древка. Губами и языком она возбуждала эти мягкие, нежные шары, пока они не сжались внутри содержащего его их мешочка. Потом с томной, почти невыносимой медлительностью, ее рот скользнул по всей длине его древка, спускаясь ниже, ниже, с лихорадочной скоростью поцелуев и ласк, вознося его на вершину восторга, пока, наконец, губы не сомкнулись на нем. Он застонал от наслаждения. Снова и снова ее рот поглощал его, язык обвивался вокруг, едва касаясь его, как крылья мотылька, трепещущие у пламени свечя, до тех пор, пока Воррик не понял, что больше не выдержит.
Одним резким движением он подхватил ее на ноги, потом прижал к краю подушки на стуле, сел перед ней на колени и развел бедра. Через несколько минут его древко внедрилось в теплую влажную глубь с нежной яростью, и она задохнулась от пронзительного желания. Потом так же внезапно он вынул свое копье, чтобы еще раз зайти в нее, но на этот раз – глубже. Снова и снова его огненный меч входил в ее ножны, пока они оба не стали часто и прерывисто дышать. Изабелла впилась ногтями в плечи Воррика, оставляя неглубокие борозды. Ее тело напряглось, потом обмякло в потрясающем взрыве экстаза. Она тихо простонала, выражая свой восторг, который смещался с его наслаждением. Вдруг они оба внезапно открыли глаза, и их опаленные страстью взгляды соединились. Изабелла почувствовала, что утопает в этих янтарных глубинах. Какой трепетной, была эта минута, когда Изабелла не могла оторвать взгляда от лица Воррика! Его тело в это время содрогнулось в страстной агонии облегчения, и он выплеснул в нее свое семя.
В этот важный момент он выплеснул свою душу, позволив жене увидеть выражение своих глаз. Раньше он всегда прижимал ее к себе, чтобы она не могла видеть радостное выражение какой-то торжествующей чувственности, которое было на его лице. Губы Воррика слегка приоткрылись, и он издал негромкий восторженный стон. Потом закрыл глаза.
Дальше было слышно лишь их учащенное дыхание, которое постепенно затихало так же, как сокращались бешеные удары их сердец. Пульс, бившийся с такой бешеной скоростью, становился нормальным. Потом он целовал ее, улыбаясь, и властно оглядывая своими янтарными глазами, понимая, что снова вышел в этой битве победителем. Воррик отстранился.
Изабелла поняла, что муж взял ее сердце и душу, теперь уже навсегда.
ГЛАВА 39
Лондон, Англия, 1489 год.
«Будь он проклят! Будь он проклят! – заревел лорд Монтекатини, как зверь в клетке, измеряя шагами комнату. С каждым шагом его ярость и гнев нарастали. – Он всегда мешает моим планам, этот уэльский ублюдок! Настроить Генри против плана, который я предложил! Я мог бы вернуться в Рим. Пока лорд Хокхарст останется фаворитом королевского двора, я здесь не нужен и бесполезен! Да простит меня Бог, но я бы хотел убить этого сукиного сына!»
– Вы ранили его, милорд, – елейным голосом заговорила леди Шрутон, боясь, что графом овладевает черный гнев, и он изобьет ее. Она никак не могла понять, почему она все-таки осталась с ним, а если она решится, то куда ей пойти? Как она будет жить? Несколько ужасных синяков казались сущими пустяками, по сравнению с той безопасностью, которую он ей обеспечивал. – В конце концов, вы ведь убили лорда Рашдена, а его глупая сестра обвинила во всем Хакхарста. Хотя граф хорошо скрывает, но, говорят, что уход этой сучки очень его расстроил. Он продолжает преследовать ее, как безумец.
– Да, – кивнул лорд Монтекатини, – но это меня мало радует. Этот ублюдок причинил мне много неприятностей и продолжает их причинять. Он постоянно расстраивает мои планы, заставляет меня выглядеть дураком. Даже Джиофри начал относиться ко мне так, как будто я колдун или идиот, – пожаловался граф на своего последнего любовника.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160