В листве раздавались крики ночных птиц, которые чистили перышки, взъерошенные прохладным весенним воздухом. Где-то на торфяниках кричали орлы и ухали совы. Какие-то крошечные испуганные существа быстро карабкались по запутанной виноградной лозе, покрывающей землю, как плюшевый зеленый ковер. Стрекот саранчи, с тихим гудением потирающей свои тонкие крылышки, прерывался кваканьем лягушек, прятавшихся в кувшинках в водоеме в середине сада. Слышалось журчание и всплески воды на пруду, когда его подводные жители нарушали безмятежную гладь поверхности. Вдали слышался шелест прибоя, обрушивающегося на каменистый берег.
Но вся красота вечера померкла, когда Ники сел рядом. Его черные шелковые панталоны слегка зашуршали, когда коснулись каменной скамейки. Этот звук нарушил наше наслаждение ночью, и я вдруг ясно осознала близость юноши. Мое тело дрожало как у испуганной самки оленя, настороженной и готовой к побегу. Хотя я и хотела этой близости, даже дерзко поощряла это, теперь вдруг испугалась, лишь только подумала о возможных неприятных последствиях, если нас увидят здесь в саду одних. Но, тем не менее, даже не попыталась вернуться назад, несмотря на свою тревогу. Меня, как маленького ребенка, которому, наконец, дали давно обещанное угощение, переполняло сильное возбуждение. Чего бы это ни стоило, я не должна упускать такую возможность.
Медленно, как бы случайно, Ники обвил руками мою талию. Я ощущала легкое прикосновение его лица. Мое влечение к нему было так велико, что казалось обострились все чувства и тело заломило от прикосновения молодого человека. Его объятия были для меня, как прикосновение к раскаленному железу, от чего я чуть не потеряла сознания. Пальцы Ники находились прямо под моей грудью. Вдруг я почувствовала, как большим пальцем он коснулся соска груди, заставляя его набухать и трепетать. По всему телу разлилось какое-то странное, волнующее тепло, заставляющее меня дрожать и ожидать еще неизвестного мне наслаждения.
Я невольно прильнула к юноше, облизав пересохшие, как трава, выжженная летним корнуоллским солнцем, губы – непреднамеренное приглашение, которым Ники, не раздумывая, воспользовался. Молодой человек еще крепче прижал меня к себе. Его глаза не отрывались от моих, когда он свободной рукой дотронулся до моего радостного лица.
– Лаура, – пробормотал Ники, – Лаура!
Он нежно поцеловал меня, и это было все, о чем юная леди мечтала в своем безумном воображении. Я пылко прижалась к нему, с радостью заметив, как, подобно натянутой тетиве, напряглось его тело. Он был умен и гораздо опытнее меня, чтобы рисковать, требуя от девушки слишком много, прежде чем не убедится, что достаточно возбудил ее, и дальнейшие его действия не испугают и не заставят невинное создание спасаться.
С явной неохотой Ники прервал поцелуй и немного отклонился назад. Его черные глаза так смотрели на мои приоткрытые губы, что я учащенно задышала, а сердце забилось еще быстрей.
– Трижды обведи вокруг него круг, – тихо процитировал он. – И закрой глаза в благоговейном страхе. (Потому что он съел весь нектар). И выпил райское молоко.
– А ты, Николас? – почти шепотом спросила я.
– Да, о да… – выдохнул он. – О, Лаура, ты даже не знаешь, как давно я хочу тебя! Кажется, я ждал целую вечность, пока ты вырастешь!
– И вот я выросла, – с триумфом произнесла я, ощущая в себе какую-то неведомую ранее силу.
Наконец-то пришло счастье и облегчение оттого, что Ники любит меня. Закрыв глаза, я подобно жертвоприношению благоговейно подставила ему губы. Без повторного приглашения он поцеловал меня на этот раз гораздо крепче, более требовательно, сильно, так что мне даже стало больно. Но я не обратила на это внимания. Мое сердце переполняли любовь и радость.
Его язык ворвался внутрь, раскрыв мои губы, а зубы поцарапали их и я ощутила вкус крови. Но юноша, казалось, не замечал этого и с жадностью целовал меня, как будто не мог насытиться. Его язык все глубже и глубже прорывался ко мне в рот, проникая в каждую темную, влажную щелочку, пока я почти не задохнулась…
Но дразнящие вздохи только добавили энергии Ники. Рука юноши соскользнула вниз, чтобы завладеть моей грудью под тонкой тканью платья. Медленно, изучающе его пальцы ласкали соски, пока они в ответ не затвердели, показывая мое желание к нему. Тысячи огоньков вспыхнули во мне. Из горла вырвались глухие стоны, и тело непроизвольно выгнулось в ожидании ласки и полного наслаждения. В ответ на безмолвный призыв тела, пальцы Ники ласкали мою спину, путаясь в длинных локонах, постепенно наклоняя меня назад. Даже его ладонь, непрестанно сжимающая и ласкающая девичью грудь, и та настойчиво клонила назад. Как сквозь пелену тумана я понимала, что меня обдуманно и осторожно укладывают на каменную скамью.
Прежде чем опуститься к ложбинке между грудями легкими поцелуями Ники осыпал мои щеки, виски, волосы и губы. Еще больше подзадоривая меня, его язык устремился вниз, слизывая бисеринки пота. Я резко вздохнула, уже готовая было запротестовать, но подобно пчеле, пьющей нектар из цветка, он крепко прильнул к моей груди, не обращая внимания на возражения.
Тело стало наливаться тяжестью, когда без всякого предупреждения, Ники растянулся на мне. Его губы впивались в меня, а руки ласкали тело, где только хотели. Мне стало неудобно лежать на шершавой, царапающей спину каменной поверхности скамейки. Боль померкла перед более убедительной атакой напряженного, твердого члена Ники, завлекающе тершегося об юбки и постепенно проникающего между моими бедрами.
В задурманенной шампанским голове неясно, но настойчиво забили тревожные колокола, потому что, честно говоря, я не предполагала, что все зайдет так далеко.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82