«Этих русских можно перебить всех до одного, но не победить».
После Кунерсдорфа положение прусского королевства и, в частности, Берлина было безнадежным. Но Фридриха спасло то, что уже неоднократно его спасало: раздоры между его противниками. Салтыков рекомендовал поход на Берлин, но австрийцы уклонились от активного участия в развитии этой операции; взамен того они хотели использовать русские войска в операциях на частном театре войны – в Силезии, которую им хотелось поскорее отвоевать. В результате немедленный поход на Берлин не состоялся. Прусский король не был добит.
Битва при Кунерсдорфе была первой, при которой присутствовал Суворов; однако непосредственного участия он в ней не принимал.
Суворов позволял себе резко критиковать распоряжения высшего командования. Когда выяснилось, что русская армия после победы не продвигается вперед и даже не преследует бегущего неприятеля, Суворов с удивлением и горечью открыто заявил Фермору:
– На месте главнокомандующего я бы сейчас пошел на Берлин.
В конце 1759 года пришел новый приказ: Суворов назначался «к правлению обер-кригскомиссарской должности». Но ему это было уже невтерпеж. Хозяйственные должности опостылели ему – он рвался к боевой деятельности.
Суворов обратился к отцу с просьбой столь настойчивой, что тот возбудил ходатайство о переводе сына в полевые войска, «так как по молодым летам желание и ревность имеег далее в воинских операциях практиковаться». Ответ пришел. незамедлительно: Суворов был оставлен в действующей армии с назначением «генеральным и дивизионным дежурным» при Ферморе (в феврале 1760 г.).
Эта должность, примерно соответствовала нынешней должности начальника оперативной части. Иногда Суворову давали специальные поручения. Так. в мае 1760 года он, тогда подполковник Казанского пехотного полка, был послан для инспектирования 2-й дивизии. Но и штабная работа не удовлетворяла Суворова. Он чувствовал, что его место – на полях сражений, среди солдат.
Осенью 1760 года Суворов принял участие в экспедиция на Берлин.
В конце сентября 1760 года русский отряд под начальством генерала Чернышева приблизился к Берлину. Находившийся в это время в Берлине Левальдт (командовавший пруссаками под Гросс-Егерсдорфом) стал во главе обороны. Берлинский гарнизон, насчитывавший вместе с подошедшими подкреплениями около 14 тысяч человек, предпринял энергичную вылазку, но русские войска отразили ее и, установив артиллерию, начали обстрел города. К Чернышеву подошла свежая дивизия генерала Панина, и он начал деятельно готовиться к штурму прусской столицы.
Однако до этого дело не дошло.
Видя бесполезность сопротивления, прусское командование отвело свои полки, и 28 сентября (9 октября нового стиля) комендант Берлина сдал его русским.
Вскоре было получено известие, что Фридрих с крупными силами спешит на выручку своей столицы.
Поскольку русское командование, захватывая Берлин, не ставило перед собой никаких серьезных целей, а намеченная цель – разведывательная операция – была уже выполнена, отряд Чернышева, не принимая боя, выступил 1(12) октября в обратном направлении. Ключи от городских ворот Берлина были присланы в качестве трофея в Петербург.
Суворов участвовал в Берлинской экспедиции волонтером; активного участия в боевых действиях он все еще не принимал. Только в 1761 году Суворов вплотную соприкоснулся с боевой деятельностью, на этот раз в качестве хотя и скромного, но самостоятельного боевого командира. В ноябре этого года, в связи с болезнью командира Тверского драгунского полка, де-Медома, исполнять его обязанности было поручено подполковнику Суворову.
Главной операцией в кампании 1761 года явилась осада Румянцевым города Кольберга, имевшего большое стратегическое значение. Сочетая осторожность с энергией. Румянцев очень искусно вел осаду, блокируя крепость и с моря и с суши. Желая облегчить положение Кольберга, Фридрих направил сильную кавалерийскую группу генерала Платена в рейд по русским тылам. Для борьбы с Платеном был создан по предложению Румянцева конный корпус. Командиром корпуса назначили генерала Берга, а начальником штаба – А. В. Суворова. Вскоре Суворов сосредоточил в своих руках фактичеческое руководство корпусом.
«Остановлял я Платена в марше елико возможно», свидетельствует Суворов. Иногда он прибегал к серьезным операциям: врезался однажды в растянутый на походе прусский корпус, едва не погибнув при этом; опрокинул колонну пруссаков и нанес им большие потери. Иногда же он тормозил движение Платена короткими, стремительными набегами, которыми неизменно руководил лично, всегда находясь в первых рядах и поражая даже ветеранов бесстрашием и удалью.
Крупное столкновение с пруссаками произошло у Регенвальде. Суворов смелым ударом опрокинул прусскую кавалерию, захватив 800 пленных. Пруссаки отступили за городок Гольнау, оставив в нем пехотный отряд. Берг дал Суворову три батальона, поручив овладеть городом. Суворов стал во главе солдат, под сильным огнем неприятеля разбил городские ворота, которые безуспешно обстреливались дотоле русскими батареями, и ворвался в город. По его собственному свидетельству, «гнали прусский отряд штыками через весь город за противные ворота и мост, до их лагеря, где побито и взято было много в плен».
В Гольнау Суворов получил две раны: «поврежден был контузиею – в ногу и в грудь – картечами». Лекаря подле не было. Суворов сам примочил рану вином и перевязал ее, но принужден был выйти из боя.
В этих первых боевых схватках Суворов проявил уже многие свои боевые качества:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101