По приезде в коттедж он застал Ходгсона в домашних тапочках, расположившимся в гостиной. Покуривая трубку, он смотрел телевизор вместе с женой и дочерью, судя по возрасту, еще ходившей в школу. У его жены был сварливый вид, что, возможно, объясняло, почему Ходгсон искал развлечений на стороне. Однако в нем нельзя было заподозрить ни донжуана, ни шпиона. Обычный английский служащий.
Он представил Фрэда как коллегу по работе и попросил, чтобы их оставили одних. Жена и дочь ушли с недовольным видом. Он оставил телевизор включенным, чтобы заглушить их голоса, и принес темного пива – единственное, которое он пил. По телевизору шел шумный детективный фильм.
– Какое количество радиоактивных отходов вывозится со станции? – спросил Фрэд, когда они уселись.
– Несколько тонн каждые два месяца, – сказал Ходгсон.
– Сколько атомных мини-бомб можно сделать из этого количества?
– Я думаю, опытный специалист, разумеется, если он ограничится небольшими бомбами, может без труда сделать сотню. А почему вы меня спрашиваете? Я уже раз передал вам образцы. Что происходит?
– Не задавайте вопросов, Ходгсон. Разве я спрашиваю вас, начали ли вы возмещать те восемнадцать тысяч фунтов, что мы дали, чтобы вы могли спасти свою репутацию? Лучше объясните мне, какие предосторожности принимаются для транспортировки радиоактивных отходов.
– Хорошо! Это довольно просто. Простите, но чтобы вы поняли, мне придется прочитать вам маленькую лекцию.
– Ничего, начинайте.
– Так вот. Наряду с выполнением общих правил по перевозке опасных веществ, мы должны исключить опасность радиоактивного излучения и заражения. Вещества могут перевозиться только в надежной упаковке, обеспечивающей их сохранность, исключающей распространение радиации, защищающей от вторичных повреждений при транспортировке, как то: удары, коррозия, пожар. Упаковка должна отвечать различным требованиям в зависимости от физического состояния, активности, токсичности перевозимых веществ. Упаковка подразделяется в зависимости от опасности, представляемой ее содержимым, на две категории. К категории А относятся уран 233 и 235, а к категории Б – плутоний 233 и 241. Именно эти радиоактивные вещества содержатся в наших отходах. Я понятно объясняю?
– Да, профессор. Поэтому вы дали мне два цилиндра с образцами? Один, помеченный желтым, другой – белым? Продолжайте.
– Б, желтые, должны быть закрыты более надежно, чем А. По отдельности упаковки не представляют никакой опасности. Подсчитано, что в девяноста пяти процентах случаев перевозка радиоактивных отходов менее опасна, чем перевозка бензина. Опасность заключается в соприкосновении упаковок А и Б. Теоретически сильный источник тепла, скажем взрыв атомной или водородной бомбы, мог бы вызвать цепную реакцию. Это была бы настоящая катастрофа. Но риск уменьшен тем, что упаковки А и Б перевозятся всегда раздельно и сбрасываются в море в тысячах километров друг от друга.
– Хорошо. Как выглядят упаковки Харуэльской станции?
– Бронированные цилиндры, разумеется помеченные желтым и белым, размером... ну, я бы сказал, с двадцатилитровые бидоны из-под масла. Весят они ровно пятьдесят кило, ни грамма меньше или больше.
– Возможно ли похитить отходы с территории станции?
– Вы хотите сказать, до того как их упакуют?
– Да.
– Нет. Это практически невозможно. Или в минимальных количествах, как сделал я, когда брал образцы.
– А упаковки?
– Невозможно. Их заполняют непосредственно перед отправлением, пересчитывают, взвешивают. Они остаются на станции только час или два.
– Когда вы вывозите отходы?
– Раз в два месяца. Как раз в эти дни уходят машины.
– Куда вы их вывозите?
– В маленький порт в Бриджуотерском заливе – Бернгейм-он-Си. Там их грузят на судно, которое доставляет их в глубоководные районы, где А и Б, транспортируемые всегда раздельно, сбрасываются в море в тысячах километрах друг от друга.
– А на чем везут отходы от станции до порта?
– На грузовиках, как во всех странах.
– Как вы контролируете загрузку?
– Простым, но очень эффективным способом. Перед выездом грузовик взвешивают пустым, потом с цилиндрами, которые уже пересчитаны, а по прибытии цилиндры пересчитывают заново и заново же взвешивают грузовик с грузом и без.
– Транспортировку осуществляют армейские грузовики?
– Нет, армии нечего делать на атомных станциях. Шофер-частник, с которым у нас уже несколько лет назад был подписан контракт. Каждые два месяца он совершает от шести до десяти ездок.
– У вас никогда не было с ним неприятностей?
– Нет, никогда. Но что вы все-таки хотите узнать? Если бы я знал, то мог бы дать вам более точные сведения.
– Вы очень хорошо отвечаете. Позвольте мне задавать вопросы. Вы, кажется, сказали, что каждый цилиндр весит пятьдесят килограммов?
– Ровно пятьдесят. И еще около двадцати килограммов весит сам бронецилиндр.
– Сколько цилиндров вывозят за одну ездку?
– Это зависит от грузовика. Обычно бывают десятитонные. Значит, двести цилиндров.
– Осуществляется ли специальный контроль во время перевозки?
– Нет. А зачем? Достаточно контроля на выезде и по прибытии. С грузовиком ездит один охранник со станции.
– Вы его знаете?
– Кого? Охранника?
– Да.
– Знаю. Его зовут Артур Гувер.
– Когда происходит загрузка машины?
– Ближе к полудню.
Фрэд не знал, какие еще вопросы задавать своему достойному собеседнику Адриану Ходгсону. Они вместе досмотрели по телевизору фильм, потягивая темное пиво. Потом Фрэд вернулся в Оксфорд.
Фрэнки Мэттьюса в отеле не было. Фрэд встретился с ним только на следующий день за завтраком и сообщил ему полученные сведения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37