Наверное, и вы в связи с его исчезновением…
Да и в связи с этим. Что вам об этом известно?
– То же, что и тогда, иначе говоря, ничего. – Ничего?
– Как-то вечером он подскочил сюда. Мы разговорились. Если мне память не изменяет, это было в среду – нам только что привезли бетонные балки. Мы условились, что в пятницу я подъеду к ним. И в пятницу в четыре часа пополудни я уже был у них. Маргит выглядела явно обеспокоенной: накануне, в четверг, Шани, вернувшись с работы, сказал, что ему, мол, надо еще кое-куда сходить, но к ужину, не позже, будет дома. И с тех пор его никто не видел. Я остался у них, чтобы успокоить Маргит.
– По вашему мнению, куда и почему исчез Варга?
– Может быть, за границу сбежал.
– Чего ради он бы это сделал? У него тут было все.
– А может, ему все надоело – наверное, и с вами так бывало хоть раз? – назидательно проговорил Фенеш.
Тоот посмотрел в сторону, и взгляд его остановился на равномерно двигающемся башенном кране. В вышине кружила стая ворон, над головой раздался резкий крик, и тут же он почувствовал, как что-то теплое растеклось по руке, просочившись через рукав рубашки – птицы по-своему «одарили» его. Тоот взглянул на Фенеша и заметил злорадную ухмылку, которая, правда, тотчас же сменилась раскатистым смехом. Тоот вытер рубашку носовым платком.
– Вам весело? – спросил он. Фенеш постарался подавить смех.
– Простите, но мне на память пришел веселый анекдот. Приходит карлик к доктору…
– Ваши личные связи с Варгой какой носили характер?
– Что вы имеете в виду?
– Вы имели с ним контакты либо по коммерческой линии, либо, простите, по… сексуальной, как партнер?
Мужчина сильно вздрогнул, потом втянул голову в плечи и опасливо огляделся.
– Тише! Вы что, с ума сошли? – забормотал он, положив руку на плечо капитану. – Не забывайте – мы же находимся в провинции. А чтобы вы знали – я предпочитаю в этих делах гетерогенность.
– Это что такое?
– Как бы вам сказать? Когда – так, а когда сяк.
– Л Варга?
– Да никак. У меня с ним исключительно товарищеские отношения. Мы вместе ходили в гимназию в Дебрецене, а потом, спустя несколько лет, снова встретились.
– На какой почве?
– Как старые друзья.
Тоот доброжелательно кивнул.
– Ну ясно, за бутылочкой вина поговорили о старых добрых временах. О товарищах по гимназии, о девушках, о педагогах. И так затем каждую свободную субботу?
– А почему бы нет? У нас много общих тем для разговоров.
– Верю. Но вы не из тех людей, которые проповедуют совершенно бескорыстную дружбу.
Фенеш снова улыбнулся.
– Дружба основывается на взаимной выгоде. Может быть, у вас другое мнение?
Тоот сделал нетерпеливый жест.
– Вряд ли сейчас интересно мое мнение. Лучше скажите, что означала для вас эта «взаимная выгода»?
– У меня была бесплатная летняя дача. Я мог иногда приехать туда и с другом, и с подругой.
– А Варге какая с этого была выгода?
– Ему всегда не хватало общества, компании. А обо мне многие говорят, что я приятный, компанейский человек.
Тоот на секунду задумался.
– Вы – инженер-строитель. Я думаю, вы имели возможность оказать Варге ту или иную услугу, связанную со строительством. Равно как и ваши знакомые – его знакомым. И в проектировании, и с материалами…
Фенеш с удивлением взглянул на капитана.
– А разве мы не для того живем, чтобы помогать друг другу? А?
– Странное у вас представление о дружеских симпатиях. Оно ограничивается десятью, а исключает сто человек.
Инженер осуждающе покачал головой.
– Я не понимаю вас. Эта сотня тоже постоянно имеет свои возможности. Если вы, например, сделаете мне любезность, то можете рассчитывать на мою благодарность. Это в человеческой натуре. Вы же не хотите сделать мне неприятность?
– А вы думаете, я мог бы?
– Разумеется. Хотя ничего предосудительного обо мне вы сказать не смогли бы, но своими подозрениями репутацию мою попортили бы. А начальство любит и уважает меня.
– Ну и подчиненные, наверное, вас уважают?
Фенеш бросил на Тоота настороженный взгляд. Потом почесал затылок.
– Вы, вижу, думаете, что я коррумпирован?
– А что, разве нет?
– По вашей шкале ценностей – да. Но вы ведь знаете, как у нас: если ты не отрастил себе морду или не подкармливаешься от государственной монополии, ты даже и презренья-то не достоин. И наоборот: ловких людей уважают. Понятиями прошлого века меряет, пожалуй, лишь учительница гимназии, и то потому, что ей красть нечего.
Но уже и она непорядочна в том смысле, что имеет возможность накляузничать директору на своих коллег, ради того, чтобы получить прибавку к зарплате.
– А Варга, по вашему выражению, «отрастил себе морду»?
– Нет, не сказал бы. Он был динамичной личностью.
– Это что означает?
Фенеш сверкнул своими круглыми, как у ребенка, главами.
– Знаете, в чем была разница между нами двумя? – Левой рукой он похлопал мускулы на своей правой. – Казалось бы, мы с ним были оба вот такими крепкими, оба одной породы, ну, как две рыбы. Но дело-то в том, что я щука, которая больше метра не бывает, а Шани – акула, которая достигает и пяти метров.
– Что вы хотите этим сказать?
– Что мне заранее определено судьбой быть маленьким. Я, конечно, использую свои связи, свожу людей, которые до этого не знали друг друга, а затем, глядишь, и мне оттуда, отсюда что-то перепадает. А Шандору этого было мало. На ближайшие годы у него были такие планы, от которых у меня, что называется, волосы дыбом вставали: он хотел приобрести бензоколонку и открыть самостоятельную топливно-торговую базу; даже нашел уже для этого нужные связи.
– Вы не завидовали ему?
– У пего было два преимущества по сравнению со мной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51