– Какой коктейль?
– Кок-тейль-пар-ти, – отчеканил Даракчиев. – Приятная встреча с близкими друзьями. Закусим, опрокинем по рюмочке, поболтаем…
– При чем здесь я? Мы с вами знакомы без году неделя, а приятелей ваших я не знаю вообще.
– Не беспокойтесь, Средков. Они все, гм, хорошие мальчики… и девочки. Они вас примут как отца родного, на руках будут носить, обещаю вам.
Опять воцарилась тишина. Атанас Средков, сгорбившись, сидел в кресле. Даракчиев смотрел на него с улыбкой.
– В таком случае мне лучше уйти, – произнес наконец гость. – Не нужны мне ни ваши приятели, ни ваши коктейли. – Он встал.
Георгий Даракчиев не шевельнулся. Только брови его поднялись вверх двумя ироническими дугами.
– Сядьте, Средков. Лучше сидеть в старинном кресле, чем в тюрьме, даже и старинной. Поэтому сядьте. – Средков стоял. – Не верите мне? Напрасно. Допустим, без веселья вы обойдетесь. А без сказки?
– Рассказывайте сказки детям, а я ухожу, – устало сказал Средков, однако продолжал стоять.
– Есть сказка, которую я могу рассказать пока что, – он подчеркнул это «пока что», – только вам. Сказка под названием «Таможенник, нуждающийся в деньгах». – Гость медленно сел. – Жил-был один таможенник по фамилии Средков. Он исправно нес свою службу, ждал пенсию, получал свои сто левов в месяц. Всем он был доволен, кроме одного: денег вечно ему не хватало. И вот однажды – это произошло ровно восемнадцать дней тому назад – наш таможенник Средков не устоял против соблазна. За круглую сумму в пятьсот левов он закрыл один свой глаз и позволил некоему иностранцу пронести чемодан без досмотра… А нужно, ох как нужно было взглянуть на содержимое! Более того, он закрыл и другой глаз, после чего состряпал вполне приличный документ, которым и благословил контрабанду.
– Вы можете это доказать? – задыхаясь, спросил Средков.
– Могу, я все могу. Между прочим, могу также угадать, что ваши любимые сказки – восточные. Особенно те, где речь идет о страшных ядах… Надеюсь, вы меня поняли? Но, может быть, вам нужны доказательства? Есть магнитофонная запись вашего разговора с этим иностранцем, есть фотокопия выданного вами документа…
– Я вынужден был пойти на это, – выдавил Средков. – Деньги нужны были мне для…
– Как жаль, что судьи не страдают излишней сентиментальностью. Они докажут вам просто и ясно, что вы преступник, нарушивший уголовный кодекс.
– А если я достану и верну вам эти деньги, вы согласитесь?..
– Эх, Средков, Средков! – Даракчиев извлек из кармана солидную пачку денег и потряс ею в воздухе. – Это я всегда ношу с собой для мелких расходов. А вы хотите прельстить меня пятью сотнями!
– Тогда что вам от меня нужно?
– Нужно, чтобы вы стали умнее. А заодно научились зарабатывать настоящие деньги.
Гость опустил голову.
– Я вас не понимаю. Что значит поумнеть?
– Поумнеть – значит слушаться меня. Беспрекословно! Во всем! В случае с чемоданом вы за несколько минут заработали кучу денег. Впредь вам придется быть столь же милосердным к некоторым другим иностранцам. О, будьте покойны, я ни разу не поставлю вас в опасную ситуацию, не стану рисковать ни вашей жизнью, ни вашим служебным положением. Вы спросите, а какова плата? Законный вопрос. Вы будете подчиняться мне, а я вам гарантирую не меньше пятисот левов в месяц. В зависимости от усердия. – Даракчиев улыбнулся. – Не отвергайте моего предложения. Рассудите: через десять лет вы уйдете на пенсию. К тому времени вы обзаведетесь чудесной, богато обставленной квартирой, машиной последней модели и несколькими сберкнижками.
– А если откажусь? – глухо спросил таможенник.
– Не откажетесь! Подумайте, что лучше: пятьсот левов в месяц и спокойная, беззаботная старость или долгие годы одиночества в тюрьме?
Средков вытер лоб тыльной стороной ладони и тихо спросил:
– Нет ли у вас таблетки аспирина? Голова раскалывается.
Даракчиев подождал, пока новый его компаньон проглотит лекарство, и сказал:
– Пройдите в соседнюю комнату, Средков. Можете полчасика отдохнуть. Я позову, когда соберутся гости.
3
Богдана Даргова, Беба, не любила бросаться в глаза и поэтому приехала на автобусе. Как бы предчувствуя миг ее прихода, Даракчиев встретил ее возле ворот. Увидев Георгия, Беба вновь испытала смутный страх: неужели придет день, когда она его потеряет? Георгий в ее глазах обладал всеми данными настоящего мужчины: он был высок (она говорила не «метр восемьдесят три», а «шесть футов») и необыкновенно строен для своих сорока восьми лет; одевался он всегда элегантно, изысканно, неподражаемо.
Со всей своей неповторимой смесью сердечной учтивости и властной нежности Георгий проводил Бебу в дом. Проходя мимо кухни, крикнул:
– Эй, Жилков, мы поднимемся с Бебой наверх. Скоро нагрянет Борис с девушками. Встретьте их, развлеките и попросите подождать нас. – Даракчиев прислушался: снаружи раздался визг автомобильных тормозов. – А, вот и они, – сказал Даракчиев. – Не забывайте, что я вас просил передать Паликарову.
Георгий и Беба поднялись наверх и оказались в одной из двух спален дачи. Засунув руки в карманы, Даракчиев встал у окна.
– Ты помнишь? И тогда была пятница, – нежно проговорила Беба. – Первая наша пятница…
Но Георгий Даракчиев сегодня не очень-то был настроен на лирический лад.
– Сперва, Беба, покончим с делами, – сказал он сухо. – Сегодня я могу рассчитаться с тобой. Шомберг благополучно перевез картины. И, как всегда, аккуратно выполнил свои финансовые обязательства.
– Нельзя ли поговорить об этих вещах потом? – взмолилась Беба.
– Потом поговорим о других вещах. А пока закончим со счетами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33