Глава 58 Немного мешала сухая трава. Камеру потряхивало, но изображение было очень четким и ярким. Звука не было совсем. По траве, полусогнувшись и рассматривая что-то под ногами, шла пожилая женщина. Повернулась, посмотрела почти точно в кадр. В руках у нее была банка, на донышке чуть-чуть черных ягод.– Галина Петровна, бухгалтерша, – прошептал Нестеров.Женщина удалялась и вскоре скрылась за углом ближайшего корпуса. Потом точка съемки поднялась над землей, но поле обзора было ограничено бетонными стенами, будто камера снимала через узкую щель. В кадре появился невысокий мужчина, не старый, лет сорока, точнее не скажешь, видно его пока было только со спины. Он двигался странно, крадучись, как зверь, выслеживающий, вынюхивающий жертву. Было заметно, что идет он за женщиной почти след в след. Приблизившись к зданию, за которым она скрылась, мужчина наклонился, что-то подобрал с земли и тоже завернул за угол. Около минуты картинка оставалась неподвижной. Маша Рокотова чувствовала, как к горлу подступает тошнота, а по спине ползет ледяная капелька пота. Тимур поднялся со своего места и подошел ближе к экрану. Из-за угла снова показался тот же мужчина, и бросил камень, едва не попав им в камеру.– Это Сомов! – закричал Тимур. – Это Юрий Иванович, доцент. Он ударил ее, да? Это он убивал на недострое?!– Погоди, Тимур, – одернул его Нестеров. – Думаю, тут еще и не такое будет.Экран на секунду погас, потом засветился снова.Совсем другой человек шел по асфальтированной дорожке. Камера смотрела на него снизу и сквозь траву, но и его Тимур Каримов узнал сразу.– Это Жуков.Мужчина остановился, наклонился совсем близко к камере, потом вдруг зажмурился и схватился ладонью за глаза. Несколько минут зрители наблюдали, как он корчился, сидя прямо на траве у дорожки, словно пытаясь справиться с мучительной головной болью. Потом Жукову явно стало легче, он поднялся, отдышался и, озираясь, двинулся в сторону от дорожки сквозь кусты. Камера через траву двигалась за ним, потом ненадолго потеряла главного героя из виду, на экране было только движущееся изображение бетонной стены.– Скорпион, наверное, лезет на стену, – предположил Кузя.Стало хорошо видно и мужчину, притаившегося в кустах, и участок дорожки, пока пустой. Через несколько мучительных для зрителей минут на дорожке показалась девушка, Марина Полякова. Она на секунду замедлила шаг, а потом опрометью бросилась бежать и исчезла из кадра.– Тут довольно большой кусок без всяких изменений, – сказал Навицкий, – человек просто неподвижно стоит и ждет больше часа. Мы это место вырезали.За кустами показалась другая девушка.– Это Ира Корнеева, – узнал Нестеров.Девушка остановилась и с удивлением смотрела на Жукова. Он поманил ее рукой, девушка пошла к нему. Теперь камера снимала их сверху. Жуков шел впереди, Ира следом, а Скорпион двигался по стене над их головами. Мужчина и девушка остановились около канализационного колодца. Жуков указал на него рукой и отступил, пропуская Иру вперед. Как только она наклонилась над колодцем, Жуков набросил ей на шею удавку.Рокотова не сдержала крик, увидев лицо умирающей девушки. Павел обхватил Машу за плечи, и она, зажмурившись, прижалась к его груди.– Может, ее лучше увести? – предложил Иловенскому Ильдар.– Нет, нет! – затрясла головой Маша. – Я должна увидеть того, кто напал на меня!Она заставила себя снова посмотреть на экран. По тропинке, залитой ярким солнцем, шагал уже третий герой ужасного фильма. На траве, по-прежнему мешавшей камере, блестела роса.– О, сам Садовский! – воскликнул Ильдар Каримов. – Я что-то пропустил? А он-то кого убил?– Никого, – ответил Навицкий.Зрители немного оживились, зная, что трупа на сей раз не будет, смотреть сцену нападения на бомжа было гораздо легче.– Да этот алкаш едва сам не пришиб ректора, – подскакивал на стуле Кузя.Картинка снова сменилась, и Кузя как подскочил, так и завис над стулом.– Это… я?Кузя Ярочкин на экране, казалось, пытался поймать камеру, а потом отпрянул и схватился за глаз, потер, посмотрел на ладонь, задрал голову вверх, часто мигая, и двинулся дальше по тропинке. Камера следовала за ним. До ближайшего бетонного здания Кузя шел нормально, а потом прислонился к стене, запрокинул голову и начал хватать ртом воздух. Он то пытался лезть на эту стену, то падал, запинаясь ногой за ногу, то рвал на себе рубашку, то сжимал руками голову. Как и у Жукова, это непонятное состояние прекратилось у парня внезапно, он отдышался, отер пот со лба и уставился в кадр безумным звериным взглядом. Потом наклонился, нашарил на земле увесистый булыжник и уверенно пошел вдоль стены, будто только теперь точно знал, куда именно идет. Он шел, продираясь прямо сквозь кусты, огибая лишь бетонные колонны и здания, которые не мог смести на своем пути. За очередным поворотом обнаружилась длинная ржавая труба теплотрассы. На ней спиной к камере сидел Миша Кациев. На него-то и кинулся озверевший Кузя, но тут же получил удар от мгновенно среагировавшего мальчишки, выронил уже занесенный над головой камень и мешком рухнул на землю.– Обалдеть, – выдохнул Ярочкин.Последнее, что увидели зрители в этом отрывке, это то, как Митька методично связывает поверженного Кузю обрывками своей рубашки.– Может, сделаем перерыв, – предложил Елабугин.– Нет, давайте все досмотрим сейчас, – ответила Рокотова, – я второго подхода не вынесу.– Ладно, давайте досмотрим.Два крупных широкоплечих мужчины бесцельно слонялись между серыми корпусами. Курили, смеялись, о чем-то разговаривали. До тех пор, пока один из них не уставился недоуменным взглядом прямо в кадр.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95