Она не поддалась, тогда воры вернулись следующим вечером на машине, зацепили дверь тросом и выдрали вместе с ржавыми косяками.Как они матерились, когда выяснилось, что и в подвале ничего ценного нет! И не только ценного, ничего там не было: ни труб, ни вентилей, ни медных, ни бронзовых, никаких… Они ушли.Я стал жить в подвале. Он тоже был огромный, этакая гигантская нора. Такую мне бы за всю жизнь не выкопать. Самое главное – в ней было сухо. Теперь все недостроенное царство принадлежало только мне. Я один стал его настоящим хозяином.– Машка, но на открытие-то ты придешь? – в пятый раз спрашивал Ильдар Каримов.Маша Рокотова уже махнула рукой и не отвечала, бывший муж все равно ее ответов не слушал.Пятнадцать лет назад компания «Дентал-Систем» началась со строительного вагончика, в котором Каримов вдвоем с приятелем крутил гайки и красил нечто, что называл медицинским оборудованием. Конечно, за долгие годы упорной и кропотливой работы, рассчитывая разумные риски и изучая рынок, собирая вокруг себя блестящих специалистов, Ильдар многого достиг, но только в последние два года удача подхватила его компанию, как океанская волна, и, едва не разбив вдребезги, вынесла на новую высоту, о которой можно было только мечтать.Маша давно и почти мирно развелась с Ильдаром, но по сей день продолжала видеться и не только поддерживала с ним прекрасные отношения, но и регулярно вляпывалась с ним за компанию в самые разные истории. И в том хорошем, что произошло с «Дентал-Систем», Маша тоже сыграла не последнюю роль, но теперь ей казалось, что бывший муж напрасно отпустил все разумные тормоза в погоне за прибылью. Теперь ему во всем хотелось быть первым, и он не случайно выбрал полем своей деятельности самое новое, самое перспективное, что только мог найти, – нанотехнологии.– Смотри, смотри, – тащил он Машу за руку вдоль стеклянной стены. – Они там, в верхах, еще только говорят о технопарках, еще только рассчитывают, как бы выделить поменьше средств, да побольше выжать, а я уже открываюсь! У меня научный центр, производство, тысяча рабочих мест. Гляди, это чистая зона, полное обеспыливание, вход через шлюз в скафандрах…– Ильдар, я знаю, что такое чистая зона, – смеялась Маша. – А там что?– Ой, Машка! Это святая святых – туннельные микроскопы. Здоровенные, черти! Ты представить себе не можешь: с их помощью можно перемещать атомы, как горошины пинцетом, выбивать электроны, практически превращать одно вещество в другое. Грубо говоря, мы сможем из свинца делать золото!– Ты похож на средневекового алхимика, они тоже искали философский камень именно для этого.– Вот видишь, люди еще в те дремучие времена догадывались, что в этом нет ничего невозможного!– Ага, и за такие догадки их иногда сжигали на костре, – кивнула Маша.– Так ты придешь на открытие?– Да приду я, приду! В конце концов, я же должна сделать о твоем центре хорошую статью в моем еженедельнике.– Кстати, – вспомнил Ильдар, – что ты решила с работой? Уходишь?– Нет, – покачала головой Маша. – Не ухожу.– Жаль. Хотел тебя все-таки к себе переманить. Что так?– Начальник отдела уходит на телевидение. Вроде как на повышение. А меня главный редактор уговаривает временно занять его место, пока не подыщет подходящего человека.– Ясно. Нет ничего более постоянного, чем временное. Кто ж на это место больше подходит, чем ты? Пашка-то уже знает?– Нет. Не знает, – вздохнула Рокотова.– Но вы же, кажется, хотели после свадьбы перебраться в Москву?– Да? И кто, интересно, тебе такое сказал?– Так Пашка и сказал, – удивился Ильдар.– А вот мне он ничего подобного не говорил и официального предложения не делал, – разозлилась Маша.– Маш, ты прости, я думал, у вас уже и день свадьбы назначен…– Нет, ничего не назначено. У нас все как-то замерло в одной поре и не движется ни к свадьбе, ни к разрыву. Впрочем, нас обоих все устраивает, так что ты за меня не волнуйся, – через силу улыбнулась она. – Ладно, пойдем, ты обещал показать мне фармацевтический цех. Глава 2 Маша Рокотова вернулась домой раньше обычного и, разуваясь в прихожей, слушала, как спорят в комнате ее сыновья.– Ты в этом идти собрался? – возмущался Кузя. – Это что за цвет вообще?– Хаки, – нехотя буркнул Тимур.– Каки! Ты сдурел? В этом на первое свидание идти!– Да твое-то какое дело!?– Как это – какое? Ты мне брат, а не поросячий хвостик! Слушай, что тебе говорят: снимай эту лабуду…Маша притаилась за дверью, едва сдерживая смех. Из комнаты доносилось позвякивание вешалок в шкафу и Кузино озабоченное бормотание:– Это не пойдет… Это – тоже не пойдет. А вот это? Не, тоже не годится.Кузьма считал себя профессионалом во всем, что касалось девушек и одежды. Девушки были его страстным увлечением, одежда – работой. После занятий в медицинской академии он подрабатывал фотомоделью в студии Машиной школьной подруги Софьи Дьячевской, а в сезон – демонстратором одежды в Доме моды. За все это он получал неплохие деньги и очень гордился своей самостоятельностью.Второй ее сын, Тимур, тоже был парень самостоятельный, но во всем, что не касалось слабого пола. Девчонок он и в школе и теперь боялся, как огня. И вот, поди ж ты, первое свидание!– Наденешь это и эти вот штаны, – менторским тоном изрек Кузьма. Так десять лет назад сама Маша говорила сыновьям, что они наденут шапки и шарфы, когда того явно требовала погода.– Кузь, это твоя рубашка, я в нее, во-первых, не влезу, а, во-вторых, лучше застрелюсь, чем надену.Тимур Каримов, родной сын Маши Рокотовой, в свои девятнадцать лет был рослым и широкоплечим, смуглым и черноволосым. Всей внешностью, а особенно дерзким взглядом чуть раскосых глаз и жестким изгибом тонких губ, он как две капли воды походил на своего отца, Ильдара Каримова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95