Просто мы споткнулись на прописке, но это только вопрос времени. Человек не иголка. В бюро учета населения не указано, куда она выехала. Через несколько дней тебе на тарелочке принесут историю ее путешествия. А еще через несколько дней доставят и девчонку.
«Я не очень в это верю», – думал капитан с нарастающим раздражением.
– Если ты так все хорошо знаешь, – ответил он вызывающе, – то, может, скажешь, в тот день или незадолго до того, как девочка исчезла из Люблина, не посещал ли ее кто-нибудь чужой? Тот, чей адрес и фамилию ты не знаешь и не скоро будешь знать? – говоря это, он внимательно смотрел на поручника.
На самодовольном лице Габлера, пышущем здоровьем, появилось разочарование.
– Этого я не знаю, – согласился он почти покорно.
– Тогда поезжай в Люблин и узнай! – прикрикнул капитан. – И поживее. А то другого случая для разговора с этим несчастным ребенком, а тем самым и со мной, может не представиться.
«Этому ребенку, – подумал Габлер, не теряя самообладания, – тридцать четыре года».
Глава IX
Он выдвинул большой ящик секретера и поставил его на пол, когда услышал скрежет ключа в замке. Задвинуть ящики обратно времени не было. От старости секретер весь растрескался, планки ящика цеплялись о заусенцы облупливающейся фанеровки. Он уже много раз давал себе слово, что пригласит реставратора.
«Черт возьми, этого я не предвидел. Как это так получилось? Что ей сказать?»
У Ирэны были вторые ключи. И прежде чем он успел подумать, что совершил глупость, так как с определенного времени уже ничего нельзя было делать как раньше, она стояла на пороге.
– Ежи, – на ее лице было написано удивление. – Господи, как я испугалась. Представь себе, я открываю дверь и слышу, что кто-то скребется в пустой квартире. Подожди, я должна сесть.
С миной мальчика, только что выбившего у соседей стекло, он быстро подставил ей стул.
– А… что ты тут делаешь? Ты же должен был сидеть в Яшовце. Вернуться на третий день! С ума сойти!
– Слышишь, как дует? Мне надоело. Посмотри, что делается на дворе. Оттуда надо было смываться.
Она поглядывала на него с удивлением, хотя старательно это скрывала.
– Ломаешь мебель? – спросила Ирэна. Он последовал за ее взглядом.
– Ах, это, – она сама давала ему возможность задвинуть ящик. Он не спеша взял его и приставил к отверстию. Ирэна сидела напротив секретера, свет из окна освещал его внутренность. – Как сильно повело ящик, – сказал он, лихорадочно воюя с неровностями старого дерева. Ирэна подошла к нему, он чувствовал ее плечо.
– Не нажимай, силой ничего не сделаешь, – заметила она недовольным тоном. – Смотри, ты сдираешь фанеровку вокруг ящика. Шпон очень хрупкий, легко крошится. Теперь найти хороший материал под цвет трудно.
Руки у него дрожали от напряжения и от страха быть разоблаченным.
«Ко всему еще и это. Теперь я буду бояться. До конца жизни буду чего-нибудь бояться, хотя для страха нет никаких причин».
Наконец ящик поддался и скользнул на место. Ирэна наклонилась, рассматривая новые повреждения на фанеровке.
– Эх, можно было бы поделикатней. Кстати, у меня есть столяр, – сообщила она радостно, – я завтра же оттащу к нему секретер.
Противиться он не мог. «Придется искать другое место, – решил он. – Ничего не поделаешь».
Он стал обдумывать, как услать Ирэну домой. Не то она сейчас будет варить кофе, готовить завтрак и тому подобное. Как бы читая его мысли, она сказала:
– Ну ладно, раз ты уже здесь, я пойду за покупками. В холодильнике ничего нет. Почему не позвонил?
– Я как раз собирался. Ты меня опередила. Я хотел тебе сказать, что договорился поужинать с Михалом, – врал он с таким видом, словно Михал тащил его на канате. – Я не мог отказаться. На работе на меня и так косо смотрят. Знаешь… ничего не говорят, но это чувствуется. У меня никогда нет времени встретиться с коллегами.
– Ты сегодня был на работе? – искренне удивилась она.
– Забегал на два часа. У Михала ко мне какое-то дело. Он не настаивал, но я заметил, что ему это очень важно.
– Ежи, только не влезай ни в какие интриги, – предостерегла она.
– Знаю.
– А почему это так срочно? Ты не догадываешься, что ему от тебя надо?
– Понятия не имею.
Ирэна забеспокоилась. Ему стало неприятно, что он должен ее обманывать.
– Пойду за продуктами.
– Посиди. Я все равно должен идти в город. Куплю себе что-нибудь по дороге. Выйдем вместе.
Он знал, что ей, как всегда, хотелось побыть с ним. Они могли разговаривать часами. С этого и началась их дружба. Впервые он выкручивался, придумывал уловки, сознательно обманывая ее, чтобы взять назад ключи, и одновременно чувствовал к себе отвращение.
– Подожди, я переоденусь, – сказал он, чтобы не стоять истуканом и не погрязать во вранье, которое в таких случаях растет как лавина.
«Если уж мистифицировать, так до конца, – думал он, снимая рубашку. – Ужинать будем в закусочной. Я всегда в таких случаях надеваю галстук».
Он взял пиджак, с трудом просунув руки в рукава, пиджак был очень обужен, но ему шли только такие. Быстро переложил мелочь из куртки во внутренние карманы.
– Исключительно удачный костюм, – сказала она. – А ты еще отказывался от этого материала. Сколько пришлось уговаривать.
– Сейчас не стоит шить костюм. Много хорошей готовой одежды в магазинах, а у меня стандартная фигура и мало денег.
«Ключи лежат на столе, другая связка – в кармане. Надо что-то сделать, чтобы она о них забыла». Он выбежал в переднюю, подал ей пальто, потом взял под руку и повел в сторону выхода. Дверь за ними захлопнулась.
– Задвинь засов, – напомнила Ирэна. – Ой, я оставила ключи. Столяр. Да ладно, возвращаться не стоит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40