Он кивнул и отвернулся к экрану монитора. Когда он создал файл для протокола, мы с Софи рассказали ему обо всем, что произошло со вчерашнего дня, обойдя только одну деталь – тайну моего отца. Мы объяснили, что Софи была подругой отца (в конце концов, именно в этом качестве она мне и представилась), что она приехала сразу после того, как я подвергся нападению, и что мы до сих не обратились в полицию из-за того… из-за того, что решили сначала заняться моей раной, да и беглецы ничего в доме не взяли, поэтому нам показалось, что все это не слишком серьезно…
Наспех составленная нами версия событий, конечно, не принадлежала к числу самых правдоподобных, но в этот момент раздался телефонный звонок, частично подтвердивший нашу искренность: соседи видели двух поджигателей, двух людей в черном, скрывшихся на машине, номер которой им не удалось полностью разобрать.
– Ну, дело движется, – доверительно сообщил нам жандарм. – Мы обратимся к национальной картотеке водительских удостоверений и, возможно, сумеем установить личности двух беглецов. К сожалению, мсье Лувель, нам уже сегодня придется открыть следствие по факту преступления.
– Почему вы сказали к сожалению?
– Потому что это означает, что вам на несколько дней придется задержаться в Горде.
– Надолго?
– Следствие по факту преступления занимает минимум неделю.
Я быстро взглянул на Софи.
– Главное, чтобы вы арестовали виновных, – сказала она, словно желая успокоить жандарма.
– Разумеется. Но сначала я должен ради проформы задать вам несколько вопросов. Сомневаюсь, что вы в этом замешаны, поэтому надолго я вас не задержу. Мсье Лувель, вы единственный наследник вашего покойного отца? – спросил жандарм.
– Да.
– Хорошо.
Не отрывая глаз от экрана, он то и дело снимал и надевал очки.
– Вы приехали сюда в связи с домом, это так?
– Именно так.
– Что-то я здесь не понимаю. Вы ведь никогда не видели это дом?
– Нет. Я живу в Нью-Йорке.
– В Нью-Йорке? Я полагал, что вы приехали из Парижа…
– Нет, в Париже находится квартира моего отца.
– Ах, вот в чем дело! Значит, я ошибся.
Он поморщился и с большим трудом исправил на экране компьютера неправильно заполненную графу.
– В их системах вечно все меняется! Клянусь вам, скоро надо будет заканчивать курсы по информатике, чтобы составить самый обычный протокол!
– Да уж, – отозвался я, стараясь скрыть иронию за улыбкой притворного сочувствия.
– Ну вот, эта графа исправлена. Итак, я спрашивал: не заметили ли вы чего-нибудь необычного в доме вашего отца?
Я деликатно кашлянул, прочищая горло, что непременно насторожило бы детектор лжи.
– Нет, ничего особенного.
– Совсем ничего?
– Ничего, – повторил я.
Он медленно покачал головой, потер нос, затем осведомился:
– У вашего покойного отца были какие-либо ценные вещи?
– Нет, в сущности, нет, во всяком случае, в Гарде. Все картины остались в Париже. Были какие-то книги, мебель… У него не было даже телевизора.
– По вашему мнению, ничего не было украдено?
– Вчера нет. Сегодня не знаю, дом сгорел дотла… Трудно сказать. Особенно когда смотришь снаружи.
– Ну да, конечно. А те двое, что напали на вас… вы не могли бы описать их внешность?
Его коллега уже дважды спрашивал меня об этом, и я постарался ничем не выдать своего волнения.
– Нет. Я не видел их лиц. Это были высокие, крепкие мужчины. В черных плащах, как злодеи в американских фильмах, и машина у них тоже была черная. Полагаю, «Вольво», в этом я почти уверен.
– Хорошо. Ваши соседи видели, как беглецы сели в машину. Мы уточним, была ли это «Вольво». У вашего отца имелись враги? Те, кто желал ему зла?
– Мне об этом ничего не известно.
– Никаких ссор в кругу знакомых, в семье?
– Нет.
– А с вами?
– Тоже нет. Я живу в Нью-Йорке больше десяти лет. Я даже не знал о существовании этого дома…
– Хорошо. Для начала хватит.
Он распечатал протокол, чтобы я поставил подпись.
– Позже мне, конечно, придется задать вам и другие вопросы. Вечером я позвоню вам и скажу, открываем ли мы следствие по факту преступления. Решение примет прокурор. Я смогу связаться с вами по номеру этого мобильного телефона?
– Да.
Я молча прочел врученный мне протокол, затем подписал его.
– В любом случае было бы весьма любезно с вашей стороны задержаться в Горде на несколько дней, – торжественно объявил жандарм в завершение беседы, словно шериф, который просит Джона Уэйна не покидать город. – Пока я не имею права принуждать вас к этому, но будьте добры предупредить меня в случае отъезда.
– Обязательно, – сказал я и торопливо поднялся, поскольку мне не терпелось уйти. – Я вам позвоню.
– Хорошо. И будьте готовы к тому, что ваш страховщик будет изрядно донимать вас, – добавил жандарм с усмешкой. – Несчастный случай с вашим отцом, нападение на вас, сгоревший дом и все прочее… Вряд ли это все его обрадует.
– Правда? Сам-то я рад до смерти…
Во взгляде его отразилось нечто похожее на жалость, всего на секунду, затем он вновь углубился в свои бумаги.
Мы с Софи поспешно вышли из здания жандармерии и сели в «Ауди», которую припарковали на стоянке наших друзей в синей униформе. Оба мы были несколько взвинчены. Нам пришлось вновь пересечь весь городок, чтобы добраться до дома моего отца. Зеваки еще не разошлись, пожарные также пока оставались на месте, и я стремительно выскочил из машины, чтобы не упустить того парня, с которым разговаривал утром.
– Нет никаких шансов, что в подвале уцелели хоть какие-нибудь документы? – с мольбой воззвал я к нему.
– Я бы сильно удивился, мсье. Даже если какие-то клочки спаслись от огня, вряд ли они избежали пожарных шлангов, если вы понимаете, о чем я говорю…
Я очень хорошо понимал, о чем он говорит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102