Для частного детектива было куда важнее опереться на уже имеющиеся факты, чтобы с их помощью выстроить приемлемую версию.
Он подошел к проему в стене и выглянул в коридор.
– Отсюда вы наблюдали за приведением?
– Совершенно верно, – сказал пан Ольшанский. – Секунд пять женская фигура стояла около лестницы метрах в десяти – двенадцати от меня, потом медленно двинулась в дальнее крыло подвала и растворилась в темноте.
Грошек молча вылез из комнаты и быстро зашагал по галерее к выходу. Он дошел до каменных ступенек лестницы, остановился и громко крикнул:
– Как только вы меня потеряете из виду, профессор, дайте знать!
Анджей сделал шаг, отдаляясь от пана Ольшанского, потом еще один, потом еще пару. Наконец, услышал его резкий возглас:
– Всё! Больше не вижу!
Грошек достал из кармана ключи и брелком-фонариком посветил вокруг себя. До тупика галереи было еще добрых семь-восемь метров. Оглядевшись, он обнаружил в одном углу старую стиральную машину, в другом – картонную коробку из-под неё, забитую на треть грязным тряпьем.
Подошедший к детективу пан Ольшанский не замедлил поделиться своим мнением:
– Спрятаться тут нигде невозможно. Пока я стоял у лестницы, пан Пеперик обшарил даже ящик с тряпками!
– А в потайную комнату вы после этого заходили? – поинтересовался Анджей. – Возможно, злоумышленник, прикинувшийся привидением, за то время, пока вы были наверху, перебежал из одного конца подвала в другой и спрятался где-нибудь. Например, под столом…
– Нет, – твердо заверил детектива профессор. – Там мы тоже смотрели. И никого не нашли.
Анджей кулаком стукнул по древней каменной кладке. Гулкий отзвук прокатился по галерее.
– Значит… – вздохнул Грошек, что-то бормоча себе под нос.
– Что? – напрягся собеседник.
– Значит, за рабочую версию придется пока принять предположение, что вы, дорогой профессор, стали жертвой какой-то хитроумной мистификации. Ну, не повстречали же вы на самом деле привидение!
– Кто знает, кто знает… – задумчиво произнес седовласый мужчина. – Я бы на вашем месте не стал делать столь категоричные выводы…
Сославшись на занятость, пан Ольшанский остался в потайной комнате колдовать над своими протухшими раритетами, а Грошек, завершив осмотр подвала, поднялся наверх.
На террасе он застал пана Рушальского. В одной руке у последнего был увесистый томик, а в другой – жестянка безалкогольного пива. Крепыш изредка потягивал напиток, не отрывая глаз от книги.
– Простите, не подскажите, как мне найти Пеперика? – обратился к нему детектив.
Мужчина на миг оторвался от чтения и с любопытством посмотрел на Анджея.
– Решили проехаться верхом? – иронично поинтересовался он бархатистым баритоном. – Придется вам подождать до завтра, так как лошадей с обеда арендовала чета Хайнштайнов…
Грошека всегда раздражала манера некоторых людей делать скоропалительные выводы, а не отвечать по существу – ведь в таких случаях практически невозможно скрыть от собеседника истинные мотивы своего вопроса. Он еле удержался, чтобы не сказать, что лошади ему безразличны, и ищет он Пеперика исключительно для конфиденциальной беседы. Но вряд ли в свои планы стоило посвящать совершенно незнакомого человека.
– Ничего, если нет лошадей, в крайнем случае оседлаю самого пана Пеперика… – ляпнул он первое, что пришло ему в голову.
– О! – усмехнулся крепыш. – Может, в седле и для меня местечко найдется? Главное, как я понимаю, уговорить самого Пеперика…
– Боливар не вынесет двоих! – не без сарказма заметил Анджей.
– Разве Пеперика зовут Боливаром? – искренне удивился Рушальский. – А всем он почему-то представляется Болеславом…
Пришел черед изумиться Грошеку – ну, как можно, не зная О'Генри, браться за такой толстенный фолиант!
– Простите, что вы читаете? – как можно тактичнее поинтересовался он.
– Достоевского, – охотно поведал пан Рушальский. – «Преступление и наказание». Не читали?.. В общем-то книга так себе!
– В самом деле?.. – промямлил Анджей. Ему просто не было что сказать.
Зато крепыш, глотнув пива, весьма деловито пустился в объяснения.
– Бедный студент угробил старушку со служанкой. Спрашивается, почему? Деньги ему, видите ли, понадобились! Ну, это понятно – деньги всем нужны. Шел бы уж тогда работать что ли, так нет – сразу за топор! Еще философию под свое преступление подвел, мол, многие люди – букашки, с ними можно без церемоний. А вот был бы этот студент обеспеченным человеком, до этого бы не додумался. Закончил бы свой университет, поступил на службу, женился… Этот Достоевский только одно верно подметил – все преступления от нищеты!
– От нищеты духа, от зависти, – поправил незатейливого морализатора Грошек.
– А хоть бы и так, – согласился мужчина. – Только зависть-то откуда? Да просто у одного денег больше, а у другого – меньше. Вот и весь сказ! Разве не так?
Ввязываться в дискуссию Анджей не стал. Хотя многое бы мог рассказать и о бездушии современного общества и о попирании человечеством библейских заповедей. Мог бы поведать об одном недавнем уголовном деле – пожилая женщина на пару с сыном убили добропорядочную семью, не намного богаче их (что поразило Грошека, после жестокой расправы над невинными людьми женщина упрекала себя только в том, что тщательно не продумала преступление). Мог бы еще сообщить о банде подростков, по дурости и по малости лет, забивших насмерть пенсионера, сделавшего им замечание. Мог бы упомянуть и о преступлениях на почве наркотиков и о пьяных дебошах с поножовщиной. Однако он не стал этого делать. Показывать свою осведомленность в подобных вещах значило косвенно раскрыть инкогнито.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56