Станешь завтра колоду рубить, увидишь на комле маленький сучочек. Бей по тому сучку топором. Промахнешься – на себя пеняй. Вот велит на другой день колдун Ивану колоду поколоть, порубить, в поленницу дрова сложить. Берет Иван в руки топор. Размахнулся во все плечо и ударил по колоде.
Колода как лежала, так и лежит. А сам он в землю будто корнями врос.
Размахнулся Иван по второму разу. Сильней прежнего ударил.
Колода как лежала, так и лежит. А сам он по пояс дубовой корой оделся.
Тут испугался Иван. Вспомнил, что кухарка ему говорила. Приметил на комле маленький сучочек. Нацелился в него, попал топором.
Загремела колода, на поленья развалилась. Поленья сами в поленницу сложились. Спали с Ивана чары.
Приходит он к колдуну, докладывает: выполнил приказ.
Вышел колдун во двор. Посмотрел – правда. Злоба его взяла, однако вида не показывает.
– Ну что же, говорит, – спасибо за службу, Иван – мужицкий сын. Ступай на кухню отдыхать. Завтра будешь мне неезженого коня объезжать.
Приходит Иван на кухню, смеется.
– Это, – говорит, – для меня дело пустое, коня объезжать.
– Не хвались, Иван, раньше времени, – говорит кухарка. – Хочет тебя хозяин погубить, жизни лишить. Конь-то не простой будет. Дам я тебе три пуда железных прутьев. Когда станет конь подниматься кверху, бей ты его теми прутьями между ушей, сколько сил у тебя хватит.
Вот наутро подвели Ивану неезженого жеребца. Это сам колдун конем обернулся. Сел Иван верхом, поднялся конь выше лесов, чуть ниже облаков. Хочет Ивана на землю сбросить. А Иван к нему крепче прижимается, ногами бока давит, железными прутьями между ушей бьет.
Бил до тех пор, пока конь на землю не опустился. Привязал Иван коня у подъезда. Приходит к колдуну. А тот уже обернулся человеком, лежит в постели, охает:
– Послужил ты мне хорошо и на этот раз, Иван – мужицкий сын. Ну, исполни еще мой приказ: искупайся завтра утром в моей бане.
Приходит Иван на кухню, рассказывает служанке, смеется.
– Разве это работа, – говорит, – в бане искупаться?
Та отвечает:
– Плохо тебе завтра будет, Иван – мужицкий сын!
Хочет хозяин тебя живьем изжарить, кожу содрать, голову на балясину повесить. Ну, ложись спать, утро вечера мудренее.
Испекла она ночью пышку-говорушку. Посадила в баню. А сама с Иваном бежать.
Приказывает колдун наутро слугам баню топить, докрасна раскалить.
Приходит спрашивает:
– Как, Иван – Мужицкий сын, хороша баня?
А пышка-говорушка Ивановым голосом отвечает:
– Баня не скоблена,
Три года не топлена,
Зуб на зуб не попадает.
Рассердился колдун на слуг, что плохо баню топят. Велел еще дров подложить.
Приходит снова, спрашивает:
– Как, Иван – мужицкий сын, хороша моя баня?
А пышка-говорушка отвечает:
– Баня не скоблена, Три года не топлена, Зуб на зуб не попадает.
Взялся колдун сам баню топить. Все дрова пожег. Спрашивает:
Пышка-говорушка отвечает:
– Баня не скоблена, Три года не топлена, Зуб на зуб не попадает.
Открыл колдун дверь, а там пышка-говорушка. Хватился – кухарки нет.
Снаряжает колдун погоню. Слышит красавица девица, что погоня близко, обернулась она свиньей, а Ивана пастухом сделала. Подбегает погоня:
– Тут Иван – мужицкий сын не проходил?
Пастух отвечает:
– Нет, никого не было.
Вернулась погоня ни с чем. Колдун спрашивает:
– Никого не видали?
– Нет никого. Только пастуха со свиньей повстречали.
– Это они самые и были!
Слышит красавица девица, что нагоняют. Сделала она Ивана конем, а сама обернулась репьем. Возвращается погоня ни с чем. Колдун спрашивает:
– Что же, никого не видали?
– Нет, никого. Только конь ходит, а на хвосте у него репей.
– Ах, это они самые!
Побежал колдун сам. Бежит – земля дрожит. Слышит красавица девица нагоняют. Обернулась она морем, а Ивана селезнем сделала. Стал колдун воду пить, чтобы море осушить. А селезень крякает:
– Чтоб ты лопнул! Чтоб ты лопнул!
Так оно и случилось: лопнул колдун и издох. Прибежал Иван – мужицкий сын со своей невестой домой, к отцу-матери. Свадьбу сыграли. Стали жить-поживать.
Все у них хорошо. Письма мне пишут, только я что-то тех писем не получаю.

ДВОЕ ИЗ СУМЫ

Жил старик со старухой. Вот старуха на старика всегда бранится, что ни день – то помелом, то рогачом отваляет его; старику от старухи житья вовсе нет. И пошел он в поле, взял с собою тенеты Тенеты (тенета) – сеть для ловли зверей.

и постановил их. И поймал он журавля и говорит ему:
– Будь мне сыном! Я тебя отнесу своей старухе, авось она не будет теперь на меня ворчать. Журавль ему отвечает:
– Батюшка! Пойдем со мною в дом.
Вот он и пошел к нему в дом. Пришли; журавль взял со стены сумку и говорит: «двое из сумы!» Вот сейчас вылезли из сумы два молодца, стали становить столы дубовые, стлать скатерти шелковые, подавать яства и питья разные. Старик видит такую сладость, что сроду никогда не видывал, и обрадовался оченно. Журавль и говорит ему:
– Возьми эту суму себе и неси своей старухе. Вот он взял и пошел; шел путем дальним и зашел к куме ночевать; у кумы было три дочери. Собрали ему поужинать чем Бог послал. Он ест – не ест и говорит куме:
– Плоха твоя еда!
– Какая есть, батюшка! – отвечала кума. Вот он и говорит:
– Собери свою еду-то. А которая была у него сума, той говорит, как приказывал ему журавль: двое из сумы! В ту же минуту двое из сумы вылезли, зачали становить столы дубовые, стлать скатерти шелковые, подавать яства и питья разные.
Кума с дочерьми своими удивилась, задумала унесть у старика эту суму и говорит дочерям:
– Подите истопите баньку; может, куманек попарится в баньке-то.
Вот только он вышел в баню-то, а кума сейчас приказала своим дочерям сшить точно такую же суму, какая у старика;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133