Итак, Громобой учинился счастливейшим супругом благополучной Миланы. Они сделали на многие дни пиршество для общих своих подданных и всегда старались услаждать их рабство своими снисхождениями и благодеяниями так, что оные считали в них отца и мать и предупреждали все желания их охотным исполнением. Где есть общежительство, там может быть без рабства, но состояние господ и подданных не может быть счастливо, если не будут стараться первые не показывать, что они господа, а вторые чувствовать, что рок определил им быть рабами, словом, подражать Громобою его подданным.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ ПРИКЛЮЧЕНИЯ
ГРОМОБОЯ И МИЛЛНЫ
И НАЧАЛО СОБСТВЕННЫХ СЛУЧАЕВ
ДВОРЯНИНА ЗАОЛЕШАНИНА
Дни новых супругов текли в совершенном благополучии любовь их от часу умножалась, и они не имели чего желать, как только любиться вечно Милана лишь о том пеклась, чтоб не учиниться матерью в предпразднество Дидилии, ибо ей хотелось воспитать своею грудью маленького сына, и она клялась, что никому не отдаст того, что долженствует походить на Громобоя
Милана часто спрашивала у жреца, когда будет праздник Дидилии; сей объявлял оное, однако она забыла в навечерии, и в самый сей праздник Добрада предстала поздравить их с добрым утром.
Вы забыли мое завещание, сказала она им. Но чему быть, то не минует Громобой! Ты учинился отцом славного богатыря, который весь свет наполнит звуком великих своих подвигов; но я знаю, что для тебя сие лестно; итак, не для того пришла я, чтоб тебя поздра вить, — сказала» она с дружескою усмешкою, — но чтоб утешить Милану и приготовить ее заблаговременно к лишению сына, которого она от дня рождения его увидит чрез тридцать лет. Я надеюсь, что вы, дочь моя,— говори ла она к Милане,— снесете великодушно определение судьбы. Не заботьтесь о его воспитании, ибо я беру оное на себя Прощай, Милана! Не думай плакать о том, что ты не будешь играть младенцем, но радуйся, что ты стала матерью великого человека, который имя твое украсит славою и честию.
Сказав сие, она исчезла. Милана заплакала, но Громо бой умел ее утешить и приготовить к вручению сына сво его чрез девять месяцев Добраде Оные протекли, и толь ко лишь успели они поцеловать своего прекрасного младенца волшебница явилась, взяла у них оного из рук и унесла за леса клязмские. От сего богатырь сей и про зван дворянином Заолешанином, хотя, впрочем, собствен ное имя его было Звенислав.
Оставим теперь его родителей, ибо чрез все тридцать лет, в коих не видали они своего сына, ничего противного с ними не случилось. Они провождали спокойную и приятную жизнь, а Громобой своей любезной супруге скоро привел в забвение, что не сама она воспитает своего сына.
Добрада принесла младенца в обволхвованный замок, I вручила оного русалкам тех лесов, повелела им охранять его и определила львицу в его кормилицы. Зверь сей отправлял свою должность с величайшим прилежанием, дитя росло не по годам, а по часам; прелестные девицы лесов не спускали глаз с его своих и находили удовольствие насыщаться зрением на красоту его. Шести лет Звенислав имел уже рост обыкновенного человека и такую силу, что великий дуб мог сбивать кулаком с корня. Разум его соответствовал росту, он развился прежде времени и учинил его способным к принятию наставлений. Добрада не упустила стараться украсить дарования его науками; она пришла в сие время, наградила львицу за труд, дав ей крылья, и к великому сожалению лесных нимф взяла Звенислава. Русалки сих лесов столь огорчены были сим лишением, что с того времени не плетут уже они зеленых кос своих, их видают иногда бегающих с растрепанными волосами или качающихся на ветвях берез и произносящих свои жалобы.
Звенислав перенесен был в палаты двенадцати мудрецов, стоящие на Востоке, на неудобовосходимой горе истины. В сии палаты путешествуют ученые, но мало из них имели счастие, преодолев труд, достигнуть палат оных. Мудрецы по повелению Добрады приняли Звенислава, как ее собственного сына; они чрез десять лет наставляли его во всех знаниях, науках и упражнениях тела, и к концу сего времени мог он быть образцом учености, благонравия, храбрости и богатырства. Волшебница опять предстала и, возблагодаря мудрецов за труд, взяла богатыря, свела оного на низ горы по золотой лестнице, украшенной разноцветными коврами. Остановись в пространной долине, говорила она ему следующее:
— Любезный мой сын! Я могу тебя назвать сим именем, потому что родители твои дали тебе лишь жизнь, а я учинила тебя способным к проведению оной в славе и добродетели. Участь твоя не из лучших, ибо ты спокойства до тридцатилетнего твоего возраста иметь не будешь. Поколь достигнешь ты сего времени, ты не узнаешь и не увидишь своих родителей; беды и опасности будут сопутствовать делам твоим, и одна только добродетель будет тебе в том помощницею. Я, которую считаешь ты своею матерью, волшебница Добрада; но хотя я и великую имею власть и могу потрясти всем светом, но не ожидай от меня защиты: со всею моею к тебе любовию я не властна только в тебе одном. Оборона твоя противу всех злоключений должна быть твоя храбрость и великодушие. Терпи все случаи, будь бодр в бедах и умерен в счастие; не забывай справедливость, держи всегда данное обещание и не делай никому того, чего себе не хочешь. Защищай утесняемых, почитай женский пол, избирай из него себе достойную, чтоб учинила последок дней твоих благополучными, но не предавайся и не будь раб их прелестей. Когда исполнится тебе тридцать лет и я увижу, что ты не уклонишься от добродетели, я увенчаю твое мужество и возвращу тебя твоим родителям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73