Сшибив по пути опустевший, к счастью, кувшинчик, она,
переваливаясь, выбежала на дорогу и запылила в сторону жилища своей
матери. Следом на крыльцо вышел Сметлив, проводил жену хмурым взглядом.
Тяжело вздохнув, сел на табурет. "Так о чем мы?" И, не дождавшись ответа,
обхватил руками седую голову: "Уйти бы куда глаза глядят..." - "Так и
пойдем", - осторожно вставил Смел. Но Сметлив выпрямился и раздраженно
махнул рукой: "Куда тут пойдешь - не сегодня-завтра сеть понадобится..."
Смел понурился, притих, шевеля шершавыми губами. А Верен резко поднялся:
"Идти пора. Дел много".
И остался Сметлив один перед темным провалом распахнутой двери
пустого дома.

Дел и правда было много. Остаток вечера, почти всю ночь и еще полдня
назавтра Верен не разгибаясь доделывал самые срочные заказы. Потом разнес
их, а остальные вернул с извинениями. Расплатился с долгами у Дюжа и
молочницы, раздал еще кое-что по мелочи. У Смела долгов не было - ему не
давали, но и он сновал по поселку с загадочным видом. Верен поймал его и
предупредил, что вечером надо сходить к Сметливу. После этого зашел в
лавку и коротко сказал Скуп-сыну: "Побереги колечко. Я принесу то, что ты
хочешь".
Он потратил большую часть оставшихся денег на съестное, вернулся
домой и собрал дорожный мешок. Вот и все. Оставалось только дожить до
завтра. А, нет. Еще Сметлив.
Смел уже ждал его, сразу и отправились.
Сметлив сидел на своем табурете, сосредоточенно дышал, будто со
вчерашнего вечера так и не сдвинулся с места. Так же валялся на крыльце
опрокинутый кувшинчик, так же темнела провалом распахнутая дверь пустого
дома. Они подошли и сели, как накануне. Никто не сказал даже "долгих лет".
Тяжелым было молчание. И не находилось слова, чтобы начать. Сметлив
заговорил сам: "Что, - хр-р... их-х! - уже собрались?" - "Шобралищь. А ты,
Шметлив..." - Сметлив вяло отмахнулся рукой и стал смотреть мимо них,
туда, где, наливаясь злобной краснотой, тонул в море закат. "Шметлив, а
может, как-нибудь?.." - "Нет, - медленно выговорил тот, - и нет - хр-р...
их-х! - И вы зря идете." - "Почему?" - "Когда к ногам уже груз подвязан -
хр-р... их-х! - не время искать приключения. Идти, как я понимаю, надо в
Овчинку. Так мне туда не дойти. И вам, не угодно ли, тоже. Орлан-то не зря
кричал." - "Но ведь Управитель шкажал..." - "Что он сказал? Ничего он -
хр-р... их-х! - не сказал. А впрочем... не слушайте меня. Может, я просто
завидую..." Тогда Верен сказал: "Подумай еще". Но Сметлив медленно покачал
тяжелой седой головой и снова стал смотреть туда, где от заката осталась
уже только тонкая багровая полоса. "Швидимщя", - печально сказал Смел,
уходя.

Как раз в том месте, где в Большую Соль впадает Живая Паводь, высится
над морем изъеденная терпеливым прибоем и нахрапистыми ветрами скала. На
вершине ее есть углубление, куда волны захлестывают только в самые злые
зимние штормы. Здесь и собирается тончайший песок, единственно годный для
часов. Об этой скале и говорил Управитель.
Верен, забравшись по крутой, едва намеченной среди камней тропинке,
присел отдышаться. Внизу, у подножия, видел он развалины Береговой
Крепости - ее взялись строить перед самой высадкой эльмаранов, да не
успели, и бросили, и с тех пор Большая Соль год за годом отгрызает от нее
большие и маленькие куски. Дальше по берегу лежал поселок в дымчатом
утреннем свете. Редкие сосны не заслоняли домиков, обшитых седыми от соли
досками; робкие улочки будто невзначай сходились в середине на площади,
где стояли три больших дома: присутствие десятинного наместника, лавка
Скупа и постоялый двор Дюжа, в бражной у которого Верен провел чуть не
половину жизни; у самой воды чернели опрокинутые лодки, сараи для сетей,
выдавался в море деревянный мол. И тянул, тянул вдоль берега ветер - тот,
от которого хочется вечно жить.
Среди прочих отыскал Верен взглядом и домик, в котором жили Капелька
с матерью. Заброшенный, темный, нежилой. Туда так никто и не вселился.
Задумавшись, Верен даже вздрогнул, когда захрустел щебень под ногами
подходящего Смела. Смел был не в духе, вместо приветствия только кивнул.
Старики, присев на корточки, развязали свои мешки и стали прикидывать, на
сколько им хватит еды. Получалось - не надолго. "Ничего, - заключил Верен.
- Я сеть захватил. Может, поймаем чего". Он ожидал худшего, но Смел принес
неожиданно приличные харчи: три молочных лепешки, которые долго не
черствеют, голову сыра, немного соленой баранины. "Где деньги-то взял?" -
"Инштрумент продал кой-какой..." - "Зря." - "А что мне ш ним делать?" -
"Ну все-таки." - "Ай, теперь вще равно..." - "Что-то Управитель долго не
идет." - "Шлушай, а ешли он пошутил?" - "Да вряд ли." - "Тихо-тихо!" -
Смел замер, вслушиваясь.
Хр-р... их-х! Хр-р... их-х! Хр-р... их-х!
Медленно, словно боясь спугнуть диковинную птицу, они оглянулись: по
тропе, вконец задохнувшись, к ним поднимался Сметлив. Смел и Верен не
верили своим глазам: еще три дня назад Сметлив умер бы на своем табурете
от одной только мысли, что ему придется взгромоздиться на эту скалу.
"Хо! Шметлив! - впервые со вчерашнего вечера обрадовался Смел. -
Неужели ш нами решил?" Сметлив подошел и рухнул на камень, схватившись за
грудь. На вопрос Смела он только показал рукой - дай отдышаться! Наконец
осилился: "Ну как же, - хр-р... их-х! - ищи дурака." - "А-а..." - Смел
смотрел непонимающе. "Деньги принес, - коротко объяснил Сметлив. - У вас
же в кармане - хр-р... их-х! - хрен тараканий. Я к тебе заходил только
что, да не застал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87