Ба, да
ведь вчера вестовой приходил, сказал... Что же он сказал? Может,
заседание? Ну точно - Высокое заседание сегодня! Потому и мундир. Слава
Владыке - вспомнил. Главное - чтобы никто ничего не заметил...

А для троих ходоков дни текли как вода - веселые и прозрачные. И не
надо их было считать, и не надо их было жалеть.
Утром Сметлив встал первым и, сладко потянувшись, пошел вниз узнать
насчет завтрака. Вернулся он с кувшином кислого молока, горячими сладкими
пирожками и видом, озабоченным до крайности. Он обозвал сотоварищей
бездельниками и приказал им живо подниматься, а не то он... Тут Смел
запустил в него башмаком, за что Сметлив пригрозил надеть ему на голову
кувшин.
Встали. Под кислое молоко и пирожки Сметлив рассказал, что Грымза
Молоток только что предъявил ему счет почти на сто пятьдесят монет и
потребовал уплатить немедленно хотя бы половину, или он пожалуется
городскому судье. Верен заметил, что и правильно, слишком они засиделись в
городе, надо двигаться дальше. На это Сметлив, которому смерть как не
хотелось никуда двигаться, самым ехидным голосом спросил, а где Верен
собирается доставать сто пятьдесят монет? Может, он знает, где клад зарыт?
Заработаем, - неуверенно отвечал Верен. За один день? - не унимался
Сметлив.
Да, что-то неладно у них выходило. Чтобы заработать, нужно было
время, а за каждый прожитый день опять надо платить. Получалось, что
застряли они надолго. А кроме того, и в дорогу требовалось прикупить
немало. Уразумев положение вещей, Верен уныло покачал головой: придется
ему заняться сетями на продажу. Сметлив сказал, что попробует договориться
с хозяином, чтобы ловить ему рыбу в счет уплаты долга, и посокрушался,
мол, знать бы, что так получится - взял бы из дома побольше монет. А Смел
без своего инструмента и вовсе не знал, что придумать. Не станешь же
каждый день об заклад с могулами биться...
Сметлив ушел вести переговоры с хозяином, добавив, что вернется к
вечеру. Верен выскреб все, что было у самого, забрал последние гроши у
Смела и отправился покупать суровую нить для сетей. Смел остался один.
Он послонялся по комнате, маясь, что бы такое придумать. В голову не
лезло ничего путного - так, глупости какие-то, да вдобавок снова и снова
вспоминалась давешняя встреча с Последышем и загадочный рассказ Мусорщика.
Размышлять об этом было интересно, а о том, где достать деньги - нет.
Поймав себя на такой мысли, Смел устыдился и уселся к столу с твердым
намерением придумать способ заработка. По чести говоря, именно это занятие
было ему хорошо знакомо и люто ненавидимо еще по старой жизни. Пользы оно
никогда не приносило, а настроение травило начисто. Поэтому Смел неизменно
приходил к философскому выводу, что деньги - это как счастье: или они
есть, или их нет, и все тут.
От грустных мыслей его отвлек стук в дверь, вслед за которым в
комнату просунулся Грымза Молоток. Он мотнул головой через плечо и
сообщил, что там, внизу, Смела спрашивает мальчишка, этот, Последыш
фельдмаршальский. Передать что, или как? Сейчас спущусь, ответил Смел с
невольным вздохом облегчения: вопрос о деньгах откладывался.
Последыш ждал его на крыльце, нахохленный, как совенок. Едва увидев
Смела, заторопился, полез в правый карман, отсчитал пять монет: "Вот. В
прошлый раз забыл отдать". Смел стал отказываться, но Последыш настоял: "А
то вдруг..." - "Что - вдруг?" - "Да нет, ничего..." - "А все-таки?"
Последыш взглянул на Смела хмуро, исподлобья, потом оглянулся по сторонам
и прошептал:
- Вчера заседание было... Решили войной идти на Всхолмье. Сегодня в
полдень на ярмарке указ читать будут.
- А это что - секрет?
- Не знаю... Отец говорить не велел.
- Ай, ладно. Не велел, так не велел. Сам-то пойдешь на ярмарку?
Последыш пожал плечами и, буркнув "свидимся", торопливо зашагал
куда-то в сторону дворцовой площади. Смел спохватился, что не спросил у
него насчет прадеда, чем дело кончилось, но Последыш был уже далеко.
До полудня Смел просидел, бессмысленно глядя, как Верен монотонно
помахивает игличкой, ловко вывязывая бесчисленные узлы, и тоскливо думал,
что если и правда объявят войну, можно будет податься к оружейникам -
может, у них дело найдется... И сам себе возражал: найдется, конечно
найдется! Вот заставят их по случаю войны работать даром, они любому
дураку - помощнику бесплатному рады будут. Эх!
В конце концов Смел встал, сказал Верену, что пойдет погулять и
отправился на ярмарку. Там было многолюдно - не так, конечно, как в дни
открытия, но все же. Так же вопили на разные голоса торговки рыбой и
ранними овощами, так же сидели рядком могулы и за спинами их сопели
свирепые быки - точно так же... Даже упрямый мужик с попугаем снова был
здесь.
Смел обошел один круг, стараясь держаться поближе к площадке с
деревянным помостом в середине ярмарки. Все ждал, когда же начнут читать
указ. И, как всегда бывает в таких случаях, упустил момент появления
вестника. Пронзительный голос возник над человеческой сутолокой и сразу
приглушил все другие шумы:
- Слу-ушайте, жители Белой стены и всего государства Пореченского!
Слу-ушайте!
Прокричав так раз пять и дождавшись, пока ярмарка притихла, а вокруг
помоста образовалась плотная толпа, вестник развернул свиток бумаги:
- Его основательность Нагаст Пятый! Справедливость и сила! Доминат
пореченцев и могулов!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87