А через некоторое время в мою комнату вошла фея Злодейка. "У меня для
тебя добрые вести, - объявила она. - Несколько часов назад прибыл твой
жених. Приготовься его принять. Вот твой наряд и драгоценности". - "Кто
вам сказал, что я хочу выйти замуж? - воскликнула я. - У меня вовсе нет
такого намерения. Отошлите прочь короля Мигонне, ради него я не приколю и
лишней булавки: покажусь я ему красивой или уродиной, все равно ему меня
не видать". - "Ого-го! - сказала, разозлившись, фея. - Экая бунтовщица!
Экая безмозглая девчонка! Но я не шучу, я тебя ..." - "А что еще вы можете
мне сделать? - прервала я фею, покраснев от ее бранных слов. - Что может
быть печальнее моей участи - влачить свои дни в башне в обществе попугая и
собачки, по нескольку раз на дню любуяссь устрашающим видом зловещего
дракона?" - "Ах, негодница! - вскричала фея. - И зачем только мы холили
тебя и лелеяли? Недаром я говорила сестрам, что нам отплатят черной
неблагодарностью". И она пошла к сестрам и рассказала им о нашей ссоре. И
все они были разгневаны моим поведением.
Попугай и собачка стали горячо меня убеждать, что, если я буду
продолжать упрямиться, я навлеку на себя страшные беды. Но я так гордилась
тем, что мне принадлежит сердце могущественного государя, что пренебрегла
и гневом фей, и советами моих бедных маленьких приятелей. Я не стала
наряжаться и нарочно причесалась кое-как, чтобы отвратить от ссебя
Мигонне. Наше знакомство произошло на террасе. Он спустился туда на своей
огненной колеснице. С тех пор как в мире появились карлики, никогда еще
свет не видывал такого крошки. Он ступал по земле своими орлиными лапами и
в то же время коленями, потому что ноги у него были без костей, да
вдобавок ему еще приходилось опираться на алмазные костыли. Его
королевская мантия, длиной всего в половину локтя, на треть волочилась по
земле. Голова у него была размером с громадный бочонок, а нос такой
длинный, что на нем сидела целая стая птиц - карлика забавлял их щебет;
борода у него была такая густая, что в ней свили гнезда канарейки, а уши
на целый локоть торчали над головой, но это было почти незаметно, потому
что карлик носил высокую остроконечную корону, чтобы казаться выше ростом.
От пламени, извергаемого его колесницей, спеклись плоды, высохли цветы и
иссякли родники в моем саду. Он двинулся ко мне, открыв объятия, я застыла
на месте как вкопанная. Первому конюшему пришлось приподнять карлика, но,
едва он поднес его ко мне, я убежала к себе в комнату, заперла все окна, а
Мигонне в страшном гневе отправился к феям.
Они снова и снова проссили у него прощения за мою неустойчивость и,
чтобы умилостивить Мигонне, так как они его боялись, решили ночью, когда я
буду спать, привести карлика в мою комнату и, связав меня по рукам и
ногам, погрузить в его огненную колессницу, чтобы он увез меня с собой.
Составив такой план, феи почти не стали меня бранить за мое поведение. И
только сказали, что надо постараться искупить мою вину. Попугай и собачка
очень удивились такой снисходительности фей. "Мое сердце чует недоброе,
госпожа, - - сказала мне собачка. - От фей можно ждать чего угодно, в
особенности от Злодейки". Но я посмеялась над ее страхами и с нетерпением
стала ждать своего дорогого супруга. Также сгорая от нетерпения, он не
замедлил явиться: я бросила ему веревочную лестницу в решимости бежать
вместе с ним. Он легко взобрался в мою комнату и стал говорить мне такие
нежные слова, что я и сейчас не решаюссь их вспоминать.
Мы бесседовали так безмятежно, как если бы находились на его дворце,
и вдруг кто-то вышиб окна моей комнаты и влетели феи на своем ужасном
драконе. За ними в огненной колеснице следовал Мигонне, а за ним его
телохранители на страусах. Принц бесстрашно выхватил шпагу, думая только о
том, как уберечь меня от самой страшной участи, какая только возможна, и -
что вам сказать, государь? Жестокосердные создания натравили на принца
своего дракона, и дракон сожрал его на моих глазах.
Обезумев от горя, я сама бросилась в пасть чудовища, желая, чтобы
дракон проглотил и меня, как он только что проглотил того, кто был мне
дороже всего на свете. Дракон и сам был не прочь меня сожрать, но этого не
захотели феи, более жестокие, чем дракон. "Нет, - воскликнули они, - ее
надо беречь на более долгие муки, быстрая смерть - слишком мягкая кара для
этой недостойной особы!" Они дотронулись до меня своей палочкой, и я вдруг
превратилассь в Белую Кошку. Они привели меня в этот замок. Они превратили
в кошек и котов всех дам и кавалеров, подданных моего отца, а некоторых
сделали невидимками, у которых видны были только руки. Меня же оставили в
том горестном виде, в каком вы меня нашли, и, открыв мне, кто были мои
покойные отец и мать, объявили, что вернуть человеческий облик мне может
только принц, как две капли воды похожий на супруга, которого они у меня
отняли. Это вы, государь, оказались на него похожи, - продолжала она, - те
же черты, те же манеры, тот же голосс. Они поразили меня при первой же
нашей встрече. Я знала обо всем, что должно случиться. Я и сейчас знаю,
что меня ждет: мои мучения кончатся". - "А долго ли будут длиться мои,
прекрасная королева?" - воскликнул принц, бросаясь к ее ногам. "Я уже
полюбила вас больше своей жизни, государь, - отвечала королева, - но порав
ехать к вашему отцу, посмотрим, как он меня примет и согласится ли на то,
чего вы хотите".
Королева вышла, опираясь на руку принца, и села с ним в карету, куда
более роскошную, чем те, что были у него прежде.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109