В период пробуждения, при царствовании Иосии (621 г. до н.э.) должна была быть составлена Д (ср. 2 Пар. 34, 14-33), и, наконец, П постепенно выкристаллизовалась в период времени от Иезекеиля до Ездры.Уже на этой стадии наших исследований мы обнаруживаем некоторые любопытные противоречия. Различные имена Бога должны были указывать на различие источников информации (Эстрак, Эйхгорн), существуют также различные источники с одинаковым именем Бога, конкретно — П и Е (по Хупвельдту), в то время как Е по тематике, стилю и словарному запасу практически не отличается от Я. Беспорно, Я моложе Е (утверждают все критики, кроме Графа), потому что Ягве — более позднее имя Бога по сравнению с Элохим; но нет, говорят Кунен и Веллхаузен, в действительности Я старше Е. «П — „элохистский источник“, больше всего отличающийся по тематике и стилю от Я, следовательно, П должен быть старейшим документом», — говорят старшие критики. Но нет, П — самый молодой из документов, потому что такой расклад лучше выглядит с точки зрения эволюционной теории о развитии еврейского культа Бога от примитивного политеизма (многобожия) до руководимого первосвященниками монотеизма (поклонения единому Богу). Эти спекуляции были разоблачены еще в 19-м веке У. X. Грином (1895-96). Он показал, как мало общего имеет теория различных источников с истинными сведениями о происхождении Библии. Но теория различных источников уже успела завоевать себе прочный плацдарм: в англоязычных странах росту ее популярности способствовали У. Р. Смит, У.Р. Драйвер и К. Э. Бриге, хотя они и внесли в эту теорию много мелких дополнений. К. Будде и Р. Сменд (1912) поделили Я на два источника: Я1 и Я2. В. Айхродт (1916) и Г. Айсфелъд (1922) обнаружили в Я «дилетантский источник» (Л), примерно совпадающий с Я1, предположительно возникший во времена Илии и «внедрившийся» и в книги Судей и 1-2 Царств. Этот Л немного похож на К («кенитский» источник), открытый И. Моргенштерном (1927), и Р. X. Пфайффер (1941) внес идею о «документе С» (С — Сеир), который, по его мнению, послужил основой при написании Я — и Е-частей книги Бытия. Так известная схема Я-Е-Д-П-источников была дополнена еще Л, Л и С, получившими, однако, мало признания.В теологии 20-го века появилась тенденция, направленная на отказ от теории различных источников и полную или частичную замену ее более радикальными теориями.Часть этой дискуссии была посвящена Д-документу. Р.Х. Кеннес (1920) и Г. Холъшер (1922) считали Д возникшим гораздо позже царствования Иосии и пришли вследствие этого к убеждению, что книга Закона, обнаруженная в то время в храме Иеговы, не могла быть книгой Второзаконие. М. Кегель (1919), А С. Велх (1924) и И. Робертсон (1936-1944), однако, твердо придерживались мнения, что Д возник на много лет раньше Иосии. Еще решительнее была критика М. Лера (1924), оспаривавшего существование П-источника и полагавшего, что Пятикнижие было написано Ездрой на основе обобщения множества письменных документов, и поэтому вообще нельзя говорить о различении Я-, Е-частей и других источников. Также и П. Фолъц и В. Рудольф (1933) отвергли Е-источник и вернулись к разновидности «теории дополнений». Альтернативные радикальные теории Теологи, основавшие принципиально новые школы критики Пятикнижия, зашли в своих рассуждениях дальше всех. Так, наряду с теорией различных источников возникли «история форм» и «теория устных традиций» (т.н. Уппзальская школа). Основоположниками истории форм былиХ Гункелъ (ок. 1900) и! Гресман (ок. 1920). И их школа учила о том, что Пятикнижие является продуктом составления (сплавления) и что мы не располагаем никакой информацией о первых фазах этого процесса. Они отвергли Я-Е-Д-П-источники («официально утвержденные» письменные документы!) и полагали, что можно в лучшем случае попытаться различить в Пятикнижии следы былых устных преданий, от которых оно произошло. Согласно их воззрениям, в Пятикнижии следует различать определенные литературные жанры, употребление каждого из которых характерно для конкретной жизненной ситуации. При этом одной из важнейших методик было религиозно-историческое исследование, направленное на поиск сходных форм религии и литературы у соседствовавших с древним Израилем народов, прежде всего египтян и жителей Месопотамии, где «жанры» и «жизненные ситуации» проявлялись гораздо четче. Так, книга Бытия на самом деле должна была быть «собранием легенд», передававшихся из поколения в поколение в значительно измененной устной форме и записанных лишь незадолго до или после вавилонского плена. В принципе, Гункель сослужил нам добрую службу, отчетливо показав необоснованность и искусственность теории различных источников. Но, к сожалению, его теория была еще хуже: это было грубое пренебрежение высокой и древней литературной культурой Израиля; на ней мы еще остановимся позже.Сделанные позже открытия о письменности и литературе древних народов позволили должным образом расквитаться с теорией жанров. То же произошло и с теорией устных традиций Уппзаль-ской школы, так же радикально отвергавших теорию различных источников и подчеркивавших значение устных преданий еще больше, чем Гункель и «жанровые» критики. Некоторые даже утверждали, что устные предания обладали на древнем Востоке большим авторитетом, чем письменные документы. Согласно их мнению, следовало искать не письменные источники, а «единство устных преданий», «области распространения преданий» и «школы» в рамках этих областей. Это направление было развито прежде всего И. Педерсеном (1931) и доработано Л. Энгнеллом из Уппзалы (1954).
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80