есть так хочется, ажио тошно стало!
- Не тронь, Иван-царевич, - просит львица. - В некоторое время я тебе
пригожусь.
- Хорошо, пусть будет по-твоему!
Побрел голодный, шел, шел - стоит дом бабы-яги, кругом дома двенад-
цать шестов, на одиннадцати шестах по человечьей голове, только один не-
занятый.
- Здравствуй, бабушка!
- Здравствуй, Иван-царевич! Пошто пришел - по своей доброй воле аль
по нужде?
- Пришел заслужить у тебя богатырского коня.
- Изволь, царевич! У меня ведь не год служить, а всего-то три дня;
если упасешь моих кобылиц - дам тебе богатырского коня, а если нет, то
не гневайся - торчать твоей голове на последнем шесте.
Иван-царевич согласился; баба-яга его накормила-напоила и велела за
дело приниматься. Только что выгнал он кобылиц в поле, кобылицы задрали
хвосты и все врозь по лугам разбежались; не успел царевич глазами вски-
нуть, как они совсем пропали. Тут он заплакал-запечалился, сел на камень
и заснул. Солнышко уже на закате, прилетела заморская птица и будит его:
- Вставай, Иван-царевич! Кобылицы теперь дома.
Царевич встал, воротился домой; а баба-яга и шумит и кричит на своих
кобылиц:
- Зачем вы домой воротились?
- Как же нам было не воротиться? Налетели птицы со всего света, чуть
нам глаза не выклевали.
- Ну, вы завтра по лугам не бегайте, а рассыпьтесь по дремучим лесам.
Переспал ночь Иван-царевич; наутро баба-яга ему говорит:
- Смотри, царевич, если не упасешь кобылиц, если хоть одну потеряешь
- быть твоей буйной головушке на шесте!
Погнал он кобылиц в поле; они тотчас задрали хвосты и разбежались по
дремучим лесам. Опять сел царевич на камень, плакал-плакал, да и уснул.
Солнышко село за лес; прибежала львица:
- Вставай, Иван-царевич! Кобылицы все собраны.
Иван-царевич встал и пошел домой; баба-яга пуще прежнего и шумит и
кричит на своих кобылиц:
- Зачем домой воротились?
- Как же нам было не воротиться? Набежали лютые звери со всего света,
чуть нас совсем не разорвали.
- Ну, вы завтра забегите в сине море.
Опять переспал ночь Иван-царевич; наутро посылает его баба-яга кобы-
лиц пасти:
- Если не упасешь - быть твоей буйной головушке на шесте.
Он погнал кобылиц в поле; они тотчас задрали хвосты, скрылись с глаз
и забежали в сине море; стоят в воде по шею. Иван-царевич сел на камень,
заплакал и уснул. Солнышко за лес село, прилетела пчелка и говорит:
- Вставай, царевич! Кобылицы все собраны; да как воротишься домой,
бабе-яге на глаза не показывайся, пойди в конюшню и спрячься за яслями.
Там есть паршивый жеребенок - в навозе валяется; ты украдь его и в глу-
хую полночь уходи из дому.
Иван-царевич встал, пробрался в конюшню и улегся за яслями; баба-яга
и шумит и кричит на своих кобылиц:
- Зачем воротились?
- Как же нам было не воротиться? Налетело пчел видимо-невидимо со
всего света и давай нас со всех сторон жалить до крови!
Баба-яга уснула, а самую полночь Иван-царевич украл у нее паршивого
жеребенка, оседлал его, сел и поскакал к огненной реке. Доехал до той
реки, махнул три раза платком в правую сторону - и вдруг, откуда ни
взялся, повис через реку высокий, славный мост. Царевич переехал по мос-
ту и махнул платком на левую сторону только два раза - остался через ре-
ку мост тоненький-тоненький! Поутру пробудилась баба-яга - паршивого же-
ребенка видом не видать! Бросилась в погоню; во весь дух на железной
ступе скачет, пестом погоняет, помелом след заметает. Прискакала к ог-
ненной реке, взглянула и думает: "Хорош мост!" Поехала по мосту, только
добралась до середины - мост обломился, и баба-яга чебурах в реку; тут
ей и лютая смерть приключилась! Иван-царевич откормил жеребенка в зеле-
ных лугах; стал из него чудный конь.
Приезжает царевич к Марье Моревне; она выбежала, бросилась к нему на
шею:
- Как тебя Бог сохранил?
- Так и так, говорит. Поедем со мной.
- Боюсь, Иван-царевич! Если Кощей догонит, быть тебе опять изрублену.
- Нет, не догонит! Теперь у меня славный богатырский конь, словно
птица летит.
Сели они на коня и поехали. Кощей Бессмертный домой ворочается, под
ним конь спотыкается.
- Что ты, несытая кляча, спотыкаешься? Али чуешь какую невзгоду?
- Иван-царевич приезжал, Марью Моревну увез.
- А можно ли их догнать?
- Бог знает! Теперь у Ивана-царевича конь богатырский лучше меня.
- Нет, не утерплю, - говорит Кощей Бессмертный, - поеду в погоню.
Долго ли, коротко ли - нагнал он Ивана-царевича, соскочил наземь и
хотел было сечь его острой саблею; в те поры конь Ивана-царевича ударил
со всего размаху копытом Кощея Бессмертного и размозжил ему голову, а
царевич доконал его палицей. После того наклал царевич груду дров, раз-
вел огонь, спалил Кощея Бессмертного на костре и самый пепел его пустил
по ветру.
Марья Моревна села на Кощеева коня, а Иван-царевич на своего, и пое-
хали они в гости сперва к ворону, потом к орлу, а там и к соколу. Куда
ни приедут, всюду встречают их с радостью:
- Ах, Иван-царевич, а уж мы не чаяли тебя видеть. Ну, да недаром же
ты хлопотал: такой красавицы, как Марья Моревна, во всем свете поискать
- другой не найти!
Погостили они, попировали и поехали в свое царство; приехали и стали
себе жить-поживать, добра наживать да медок попивать.

1 2 3