Обернувшись, я увидела, что на
нее лег надсмотрщик. Ко мне подбежал спесивый. Ни слова не говоря, он
обхватил меня за талию и повалил на пол. Я почувствовала, как его упругий
член уперся мне в живот. Он никак не мог попасть в меня, хотя я сгорала от
нетерпения. Наконец головка его члена у самого входа. Он дергался, тыкался
в ляжки. Я безумствую. наконец, не выдержав этой пытки, ловлю его член, и
свободной рукой направляю точно в цель. Удар! короткая острая боль и
чувствую, как что-то живое и твердое бьется в моем теле. Наконец-то! О, миг
давно желанный. Спесивый прижал своими руками ноги и, приподнявшись,
сильными движениями тела вонзил в меня свой член. И я вся ушла в сладкое
ощущение совокупления. Наслаждение растет быстро и ему, кажется, не будет
предела. И вдруг меня пронзило такое острое ощущение радости, такой
упоительный восторг, что я невольно вскрикнула и начала метаться. На
несколько минут я впала в приятное забытье.
Меня кто-то целует, тискает груди, но я не могу пошевелить пальцем.
Постепенно силы возвращаются ко мне. Открываю глаза и вижу как художница,
усевшись верхом на лукавого, неистово двигает своим задом. Около меня
оказывается верзила. Он еще ничего не может сделать. Его член, только что
вынутый из разбойницы, повис. Постепенно я приспосабливаюсь и дело
налаживается. Его большой член увеличивается и твердеет. Когда член
распускается и становится длинным, я выпускаю его изо рта и ложусь на
спину. Верзила не вынимает свой член из меня, как это делал спесивый. После
этого он сунул свой член в мое влагалище и стал слегка двигать внутри,
заставляя меня содрогаться от удовольствия. Мне удалось кончить два раза
подряд ощущение становится не таким острым, как в первый раз, но более
глубоким и продолжительным.
Возбуждение, вызваное таблетками, прошло внезапно. Первая очнулась я,
как раз в тот момент, когда сосала член злого. Все сразу уменьшилось,
поблекло, стало будничным и скучным. Я все еще двигала губами и языком, но
такого сладостного чувства, которое меня захватило недавно, теперь не
стало. Я вынула член изо рта и в изнемождении рухнула на пол. Я
чувствовала, как злой лег на меня, сунул свой член в мое влагалище и стал
торопливо двигать им. Мне это не доставило никакого удовольствия, но у меня
не было сил сопротивляться. Злой скоро кончил и лег рядом со мной.
Я первой пришла в себя после прострации, вызванной сильным
возбуждением. Немного болела голова и слегка подташнивало. Все вокруг
лежали бледные и обессиленные. У художницы на животе был огромный синяк от
поцелуев. Спесивый лежал между ног разбойницы, положив голову на лобок.
Губы разбойницы были в крови. Метрах в двух от меня распластался на спине
надсмотрщик и красивая женщина страстно сосала его поникший член. На меня
она не обратила никакого внимания. Я хорошо помнила, что разорвала свою
одежду, но не могла понять, почему я это сделала.
Домой я попала в 12 часов в чужом платье, разбитая и голодная. Наскоро
поела и легла спать. С этого времени я уже целиком принадлежала банде и
безропотно подчинялась ее бесшабашным законам. Нас накрепко связала скука,
с которой никто из нас в одиночку бороться не мог. Я научилась пить виски,
почти не пьянея. Каждую неделю мы ходили к горбуну побезумствовать в
наркотическом бреду. Шло время. Я взрослела. Теперь я нисколько не походила
на того щенка, который впервые слепо и бездумно сунулся в пасть к дьяволу.
В 17 лет я выглядела вполне оформившейся женщиной с высокой грудью и
широкими бедрами.
Секс стал существом нашей жизни. Все, что мы делали, о чем бы мы не
говорили, все, в конце концов, сводилось к этому. Мы презирали все, что
выдумали люди, чтобы сковать свободу сексуальных отношений. Мы с особым
удовольствием делали то, что считалось непристойным и даже вредным. У нас
процветали лесбос, минет, гомосексуализм, сношения через анус, анонизм в
одиночку и в компании. Некоторые не выдерживали их отправляли в
психиатрическую больницу, но потом все они снова возвращались к нам. Мы все
переболели гонореей и даже гордились этим.
Однажды утром, когда я еще лежала, ко мне зашли надсмотрщик и
спесивый. Ночь они провели впустую и были изрядно пьяны и раздосадованы.
Двух девиц, которых они сагитировали, отбили какие-то парни. Я встала голая
и стала открывать нижний ящик стола, где хранились запасы вина. Со сна я
никак не могла попасть в замочную скважину и долго возилась над ним низко
нагнувшись. Мой вид возбудил ребят и надсмотрщик, сбросив штаны, подошел ко
мне. Он вставил сзади свой член и, нагнувшись, взял ключ у меня. Открыв
стол, он взял бутылку виски, вскрыл зубами и подал спесивому. Тот налил
виски в бокал и подал нам. Спесивый не выдержал и стал впихивать свой член
ко мне в рот. Сосать его было не удобно. Все время он вываливался изо рта.
Так продолжалось минут 20. Спесивый нервничал. Он выпрямился. Член его
выпал и поник. Он подошел к столу и, налив себе виски, выпил.
- Ты чего? - угрожающе спросил надсмотрщик, вплотную приближаясь к
нему.
- Давай вместе, обиженно сказал спесивый. Надсмотрщик повернулся ко
мне, окинул меня пытливым взглядом и лег поперек кровати на спину, опустив
ноги на пол.
- Иди сюда, - позвал он меня. Спесивый начал снимать штаны. Я подошла
к надсмотрщику и села на него верхом. Он вставил в меня свой член и положил
на себя, раздвинув ноги. Сзади подошел спесивый. Он воткнул в меня свой
палец и долго двигал им то вперед, то назад, будто испытывая меня. Это для
меня было не ново.
1 2 3 4 5 6 7 8