Они всегда щегольски разодеты, сияют, как звезды на небе. По ночам они предаются разгулу, кутят под звуки фанфар, днем же выманивают у джентльменов их фамильные богатства. Одним словом, их процветание можно сравнить с развитием порядочных и либеральных наук, которые произросли из весьма грубых и неблаговидных занятий. Потом же, через старания и усердие честных людей, занятия эти мало-помалу облагораживались и достигли наконец совершенства. Так и в нашем случае, обыкновенное воровство и обман, основывающийся на парочке-другой немудрящих приемов, в течение нескольких лет вырастают в особую область истинного искусства, коему свойственны свои специальные понятия и правила и коему служат многие и многие, все равно что грамматике, логике или любой другой почтенной науке. И пусть не покажутся тебе мои рассуждения странными, потому что подобные истины не очень-то широко известны. Ибо в этом ремесле есть одно непреложное правило: если обман или плутовство раскроется хотя бы однажды, урон будет нанесен всему шулерскому цеху. Главный их закон — держать свои занятия в строжайшем секрете, добиваясь тем самым той же цели, что и какой-нибудь прохвост, набившийся в попутчики к простофиле в дальнем путешествии, — разбойник всю дорогу его развлекает баснями, а потом, добравшись до уединенного и глухого места, с легкостью набрасывает сзади ему на шею удавку. Также и шулеры в любом обществе, скрывая от посторонних свои истинные намерения, стараются вести себя любезно и сохраняют пристойный вид, тогда как сами заняты при этом весьма неблаговидными тайными делишками. Для своего хитрого ремесла они выбрали название «мошенники», переняв это слово от адвокатов, разбирающих дела о помещичьем имуществе.
Р.: — Не хочешь ли ты сказать, что эти люди связаны со слугами закона?
М.: — С честными — никогда. С теми же, кто не чурается взяток и вообще склонен потворствовать и нашим и вашим, у них очень много общего. Как и с теми, кто отступился от честной жизни, отошел от тягот и трудностей добродетели, дабы окунуться в нежную мягкость беспечной праздности и ловкого обмана, приносящего неплохой доход. Ибо легкая и богатая жизнь — вот к чему они стремятся превыше всего. Дорасти до подобной жизни, воспользовавшись честными и порядочными путями, им даже не приходит в голову. И получается так, что и словам они стремятся придать новый смысл. Закон, или право, к примеру, в своем главном и непреложном смысле, означает распорядок, принятый честными людьми и призванный помогать обществу в преодолении и подавлении любых проявлений порока. Эти же пройдохи все поставили с ног на голову и словом «право» именуют самые разнообразные грехи и проступки. Они так сильно переврали и исказили все понятия, что ученые слова — плод серьезной науки — превратились в подспорье для их изнеженных праздностью тел, в орудие разрушения, служащее во вред всем честным гражданам. Именно поэтому многим хитростям, плутням и обманам, придуманным лишь ради разорения добрых людей, дается имя закона, или права, призванного, как мы знаем, защищать честные порядки. Для сборища себе подобных они придумали название «хитроумного права». Есть также и другие названия, такие как «право большой дороги», «постельное право», «право ловкости пальцев» и тому подобное.
Р.: — Что все это значит? Ты изъясняешься на простом английском языке, так откуда же взялись все эти таинственные и непонятные обороты, от которых у меня уж в горле першит?
М.: — Горло твое здесь ни при чем. Но подумай сам, ведь у плотников, к примеру, есть множество разных слов, понятных их подмастерьям, но совершенно неведомых всем остальным людям. Также и у мошенников, не без причины, имеются свои секретные выражения. Ведь обман, если только его раскроют хотя бы однажды, уже никогда не достигнет своей цели. И тебе никогда не ухватить суть их ремесла, если я не познакомлю тебя с некоторыми из этих секретных выражений. Запоминай, что постельное право означает проституцию, право большой дороги — грабеж, а право ловкости пальцев — не что иное, как искусство карманников.
Р.: — Но зачем им все это? Что общего у мошенников с ворами и проститутками?
М.: — Тот общий принцип, что лежит в основе всего их сообщества. Ибо первое и наиважнейшее правило мошенничества — обманчивая наружность, и это правило находит свое применение повсюду. Искусство казаться, но не быть по своей сути. И поскольку ни один обман не может увенчаться успехом, если ему не сопутствует некоторая степень доверия, любой мошенник, возделывая свою ниву в надежде на богатый урожай, приложит все возможные усилия и старания, чтобы у честных и порядочных людей сложилось о нем доброе мнение. Кто лучше карманника умеет прикинуться простачком? А какая из женщин кажется столь пылкой и страстной, как обыкновенная шлюха? Вот почему, как я уже объяснял тебе, притворство и очковтирательство — основа основ для подобного народца. Так, произрастая из единого корня и питаясь из одного источника, все они тянутся к одной и той же цели, а именно к праздности и легкой жизни, завоеванной путем греха и насилия, путем пожирания плодов, добытых трудами честных людей. А различие между ними заключается лишь в конкретных средствах, которые они избирают для достижения своей единой цели.
Р.: — Я уже начинаю испытывать страх, слушая твой рассказ о том, что беспечные игроки столь тесными узами связаны с ворами и карманниками. Однако же прошу тебя, продолжай, мне хочется услышать, на какие еще хитрости они способны, если приглядеться внимательнее.
М: — Но я не обещал раскрыть тебе все секреты, не обещал сообщить так много, как ты сейчас просишь, ибо у всех этих пройдох и мошенников есть целая школа, где можно обучиться их ремеслу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62