Со второй землеройкой произошло то же самое, и тут Маркольф выпустил третью. Кот ее увидел, свечу в сторону отбросил, побежал за землеройкой и поймал ее. Маркольф увидел это и сказал царю: «Вот, царь, на твоих глазах я доказал, что природа превозмогает воспитание». На это царь Соломон сказал, слугам своим: «Уберите его с глаз моих, а если еще появится, спустите на него всех собак». А Маркольф отвечал: «Вот теперь точно могу сказать, дурной это двор, ибо нет здесь справедливости». Выгнанный Маркольф стал рассуждать про себя: «Ни мытьем, ни катанием мудрый Соломон от плута Маркольфа покоя не добьется!»
На следующий день Маркольф поднялся со своей постели и стал размышлять, как бы ему попасть на двор к царю, да так, чтобы и собаки не тронули. Пошел, поймал живого зайца, спрятал его у себя под одеждой и возвратился ко двору. Слуги Соломона, едва завидев его, спустили царских собак. Маркольф же выпустил зайца. И собаки тут же оставили Маркольфа, погнавшись за зверьком. Вот так Маркольф предстал перед царем. Царь, увидев его, спросил: «Кто же впустил тебя?» Маркольф: «Хитрость, никак уж не милосердие!»
Соломон сказал: «Смотри, не плюй сегодня никуда, кроме как на голую землю». Но все плиты во дворце были застелены покрывалами, а стены драпированы завесами. А у Маркольфа был сильный кашель и во время разговора горло першило — и тут он увидал, что перед царем стоит один лысый. От превеликой нужды, а никакой голой земли, куда сплюнуть, поблизости не было видно, он собрал всю слюну, какую мог, во рту и выплюнул ее на лоб лысого. Лысый тут же от стыда вытер свой лоб, бросился к ногам царя и пожаловался на Маркольфа. Царь спросил Маркольфа: «За чем ты испачкал лоб этого человека?» Маркольф: «Не испачкал, а удобрил. Ведь неплодородную землю унаваживают для того, чтобы на ней лучше росли хлеба». Соломон: «И при чем здесь этот лысый?» Маркольф: «Разве ты не повелел мне сегодня плевать на голую землю? Я увидел, что его лоб гол, подумал, что это голая земля и плюнул на нее. Уж точно, не на что тут гневаться, ведь я совершил это пользы ради. Коли лоб частенько увлажняли подобным образом, так и волосы выросли бы». Соломон: «Бог тебе не поможет! Разве лысые не честнее всех прочих? Лысина это не порок, а признак благородства». Маркольф: «Скажу иначе, лысина — обман для мух. Посмотри, царь, мухи роятся над головой этого лысого значительно больше, чем над головами волосатых. Кажется им, будто это изящный сосуд, полный напитка, или камень, покрытый чем-то сладким, вот потому они и садятся на его лоб». В ответ на это лысый обратился к царю: «Почто этот нечестивый проказник допущен к моему господину? Неужели чтобы поносить и смущать нас? Или пусть замолчит, или вышвырните его отсюда!» А Маркольф ответил: «Да будет мир! Умолкаю».
Между тем к царю пришли две блудницы, которые принесли одного младенца, из-за которого сильно препирались перед лицом царя. Одна говорила: «Младенец мой». Другая утверждала: «Врешь, он не твой, а мой». Одна из них во время сна удавила своего сына, поэтому они и спорили перед Соломоном из-за живого младенца. Царь велел своим слугам: «Принесите меч и разделите младенца пополам, чтобы каждая получила свою долю». Услыхав это, блудница, чей сын остался в живых, сказала царю: «Молю, господин, отдайте ей живого младенца, только не убивайте его!» Ибо взволновалась вся внутренность ее от жалости к плоду своему (3 Цар. 4.26). А другая, наоборот, ответила: «Ни мне, ни тебе, пусть поделят». И тут царь Соломон сказал: «Отдайте этой живого сына. Она его мать».
Тут Маркольф, встав, сказал царю: «Как ты узнал, что она и есть мать ребенка?» Соломон: «От того, что изменилась она в лице и на глазах у нее появились слезы». Маркольф: «Не мудро, неужели ты веришь женским слезам? Разве не ведомо мудрому о женских уловках? Женщина плачет глазами, и смеется в сердце своем. Плачет одним глазом, а другим смеется. Показывает лицом то, чего не чувствует. Говорит устами то, о чем не помышляет в сердце. Обещает тебе то, что исполнять не собирается. Если меняется в лице, то умело перескакивает с одного на другое. У женщин ухищрений неисчислимое множество». Соломон: «У тех ухищрения, у этих честность». Маркольф: «Не честность, а притворство, ненасытны женщины в том, как научиться лучше притворяться». Соломон: «Но не все они притворщицы или блудницы». Маркольф: «Одна больше, другая меньше, я же всех считаю блудницами и притворщицами». Соломон: «Воистину блудницей и более чем блудницей была та, которая родила на свет подобного сына!» Маркольф: «Отчего ты так считаешь, царь?» Соломон: «Потому что ты порицаешь женский пол. А женщина — это создание честное, желанное, благородное и любимое». Маркольф: «Можешь также добавить — хрупкое и податливое». Соломон: «Что до хрупкости, так это от природы человеческой, что до гибкости, так это ради доставления наслаждения. Женщина создана из ребра мужчины и дана мужчине в подмогу и в наслаждение. Женщина — это воздух нежный». Маркольф: «Рифмуется с фразою „дух мятежный"» . Соломон: «Лжешь, негодник. Дурной человек любую гадость может сказать о женщине. От женщин рождаются все люди, и тот, кто хулит женский пол, достоин самого жестокого порицания. Какое богатство, какое царство, какие владения, какое серебро и злато, какие самоцветы, какие драгоценные одежды, какие самые роскошные пиры, какие радостные дни, какие наслаждения имеют смысл, если нет женщины? Воистину можно назвать умершим для этого мира человека, который отлучен от женского пола. Женщина рожает сыновей и дочерей, воспитывает, любит, холит, лелеет, заботится об их благе и пожертвует своей жизнью ради их спасения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62