Тебе следовало бы знать это, друг отшельник.
– Ну, – запнулся отшельник. – Я ошибся. Кролик будет на завтра. Из-за старости я становлюсь рассеянным.
Человек не показался монаху слишком старым, но он ничего не сказал.
Отшельнику явно не хотелось возвращаться домой и мужчины, наловив рыбы и поохотившись, добрались до пещеры лишь к ночи. Когда они наконец достигли жилища отшельника, монах Тук устал и разозлился, потому что этот человек был лгуном.
Монах был очень сильным, но грузным человеком и поэтому не любил физических упражнений. Ноги болели от напряжения. Он с радостью присел перед пещерой отшельника и ждал, пока человек приготовит ужин и подаст его.
Еда появилась на удивление быстро. Тук увидел перед собой грязную деревянную тарелку, на которой лежал кусок черствого хлеба и засохший сыр, и кружку, наполненную затхлой водой.
– Это плохая плата за сегодняшнюю охоту, – сказал монах.
– Ничего лучшего я быстро собрать не смог, – ответил отшельник. – Рыба не очищена и не разделана. Это займет время. Если вы подождете, то я приготовлю еду и получше. За плату.
– Ты хочешь взять с меня деньги за еду, которую я добыл сегодня? – возмутился монах. – Неужели ты попросишь деньги и за ночлег? За постель на голой земле?
– Конечно, – ответил отшельник. – Я беден. Неужели не видно?
– Человек не может быть бедным, получая от леса все, – сказал Тук. – Свари мне пару форелей. И поторопись, отшельник!
Человек скорчил отвратительную гримасу, но занялся приготовлением еды, а Тук побрел в пещеру, чтобы осмотреть жилище.
Там было темно и страшно грязно, тощая голодная собака бешено лаяла, как-будто хотела наброситься на него.
– Не беспокойся, собака, – сказал Тук. – Я не трону твои нищенские мешки и свертки, хотя мне и интересно, что там внутри. Тут огромное количество всякой всячины.
Потом Тук пошел к реке и осмотрел привязанную к берегу плоскодонку. Лодка не пропускала воды, по выглядела запущенной и нуждалась в ремонте.
Еду можно было бы приготовить и получше, но она, во всяком случае, была свежей и не пахла плесенью. Тук бросил хлеб и сыр собаке, она схватила их и жадно съела.
К тому времени, как они убрали остатки еды, уже стемнело. Тук бросил еще несколько кусков явно умиравшей от голода собаке, которая виляла хвостом и умоляюще смотрела на него. Она лаяла и рычала на отшельника, будто намеревалась ухватить его за горло, если тот подойдет ближе.
– Когда-нибудь я пущу стрелу в это мерзкое животное, – пробормотал отшельник.
Монах Тук понял, что между хозяином и собакой не было никакой привязанности.
– Думаю, что сегодня я посплю на воздухе, – зло сказал монах. – Здесь и воздух более свежий, да и голову можно положить на ветки.
Он коротко пожелал доброй ночи негостеприимному хозяину, затем отошел на расстояние пятидесяти ярдов от пещеры и расположился в кустах так, чтобы его не было видно и чтобы шум из пещеры, издаваемый ее презренными обитателями, не доходил до него.
Через некоторое время отшельник зажег светильник и сел у пещеры, прихватив с собой кусок сладкого и очень вкусного на вид пирога. Он жадно ел, а у Тука текли слюнки от вида поглощаемой пищи.
Ворча про себя на жадность этого человека, монах уже почти задремал, когда вдруг услышал приближающийся к пещере топот копыт и яростный лай собаки.
Через пару минут он увидел на поляне двух человек и тяжело нагруженного мула. Так называемый отшельник поднялся и поспешил встретить их.
Он показал на место, где по его предположению спал монах; мужчины заговорили тише, и Тук не смог ничего расслышать. Они привязали мула, который стал жадно жевать траву. В мешках были золотые и серебряные монеты, кувшины и тарелки из серебра. Каким-то образом эти люди захватили богатую добычу.
Голодный Тук следил, как мужчины уселись и разложили богатое угощение, оставив котел с супом на огне. От запаха еды собака жадно завыла. Этого монах Тук стерпеть не смог и направился к месту ночной пирушки, отлично понимая, что находится среди воров.
– О! – добродушно воскликнул он. – Здесь как раз то, что мне нужно. Парочка маленьких форелей лишь раздразнила мой аппетит, я присоединюсь к вам, мои дорогие друзья.
Мужчины уставились на рясу монаха, и он понял, что если бы не церковная одежда, они моментально убили бы его. Они бы избавились от него ради того немногого, что он имел. А владел он действительно малым. Пригоршня монет, несколько смен белья, немного еды, святой сан да широкий меч. Он понимал, что они вряд ли позарятся на его библию и молитвенник, но ясно представил, как они бросают в огонь священные книги.
Прежде, чем выйти из укрытия, он взял свой посох и прикрепил под рясу меч, ибо твердо верил, что даже служитель Господа имеет право постоять за свою жизнь. Кроме того, от живого больше пользы, чем от мертвого, что было доказано неоднократно.
Он наклонился для того, чтобы взять холодную козью голень и несколько раз с аппетитом откусил от нее, а остаток бросил собаке, которая тут– же схватила еду. Потом монах взял кувшин с пивом, который мужчины прятали в камнях, и, отлив немного во флягу, сказал:
– Выпьем за здоровье и долгую жизнь короля Ричарда, пусть он и дальше славно правит нами! Да благословит его Бог! – с этими словами монах Тук опустошил кувшин.
– Король Ричард? – задохнулся отшельник. – Пусть сгинет эта никчемная тварь. Он предпочитает оставаться за границей и сражаться неизвестно за что, лишь бы не быть в Англии и не заниматься делами. Мы за принца Джона.
– Это решает все, – воскликнул монах Тук. Он бросил кувшин и тот разбился о камни.
– Я ненавижу принца Джона, – громогласно заявил монах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48