. Родительница принцессы-жрицы послала ей сказать В числе служителей знаменитых храмов, помещавшихся в этой провинции, бывали представители царствующего дома.

: «Встреть и принимай его заботливей, чем прочих послов». Так как были то слова родительницы, принцесса-жрица приняла его очень радушно. Утром она отпустила его на охоту, вечером поместила в своем дворце. Во время этих радушных забот они заговорили друг с другом. На вторую ночь кавалер стал уговаривать во что бы ни стало ночью им друг с другом повстречаться. И дама со своей стороны не была склонна к тому, чтобы с ним ни в коем случае не повидаться. Но так как глаз вокруг было очень много, свидеться с ним ей было трудно.
Ввиду того, что был он послом главным, она положила его спать невдалеке от себя. Ее покой был здесь поблизости, и дама, дав людям успокоиться, в четверть первую первого часа ночи отправилась к нему. Кавалер с своей стороны не спал, а лежал только, смотря по направлению ее покоев. И видит он при облачной луне тень человеческую: пред ним предстала она, в предшествии младого отрока. Кавалер в сильной радости ввел ее в свою спальню, и оставалась она у него с первой четверти первого часа до третьей четвертого, когда – не успев еще ни о чем с ним переговорить – она вернулась к себе. Кавалер в сильной печали не спал. Рано утром, хоть и был он в тоске, но посылать к ней от себя было неудобно, отчего в волнении он ждал вестей оттуда Любовный кодекс Хэйана требовал обязательно обмена стихотворениями после ночного свидания. Ему первому это было сделать неудобно, так как положение ее особенной огласки не допускало.

. Вскоре после рассвета пришла весть от нее – без слов, одно стихотворение:

"Ты ль пришел?
Была ль я у тебя?
Не знаю, не ведаю я...
Был ли то сон, иль явь то была.
Спала ль я, иль была бодра?"

Кавалер, весь в слезах, сложил такое стихотворение:

"Я сам блуждаю
во мраке сердца,
обуянного тьмой!
И сон то был, иль явь –
узнаем ввечеру..."

Сложив так, он послал ей; сам же отправился на охоту. Хоть и бродил он по полям, сердце ж его было не здесь: он думал, что этой ночью, уложив всех спать, он поскорее с нею встретится. Однако правитель провинции той, бывший также и хранителем храмов Ицука, прослышав, что здесь есть охотничий посол, всю ночь с ним пропировал, так что тот совершенно не был в состоянии с ней встретиться. Когда же рассвело, ему предстояло перейти в провинцию Овари, отчего и кавалер, и дама проливали втайне от всех горькие слезы, но свидеться все ж не могли. Когда мало-помалу ночь рассвела, – на чарке, присланной от дамы, было написано стихотворение; взял он, взглянул – там было написано:

"Вот это – так река!
Что пеший путник перешел
и не замок..."

Конца ж не было. На другой стороне той же чарки углем от факела он приписал конец стихотворению:

"Но будет он опять заставу
на «склоне встреч» – переходить".


69

В давние времена кавалер на пути обратном из посольства к местам охот остановился у Оёдо и здесь, к отроку принцессы-жрицы обратившись, проговорил:

"Где топь та, где рыбак
«морские сосны» жнет?
Двигая веслом,
ты научи меня,
ладья рыбачья" Эпизод, находящийся в ближайшей связи с предыдущим. Посол уже на обратном пути из Овари в столицу вновь проезжает через провинцию Исэ и останавливается здесь на ночлег в местности Оёдо. Тут его встречают и за ним ухаживают посланцы от принцессы-жрицы, той самой, с которой у него была недавно, оказавшаяся столь мимолетной, встреча. Среди них был и тот отрок, с которым приходила она к нему в ту достопамятную ночь. При виде его у кавалера поднялись воспоминания о бывшем и вновь загорелось желание увидеть ее. Отсюда приведенное стихотворение, обращенное к отроку.
Смысл стихотворения иносказателен целиком и весь уясняется из опять-таки непереводимой игры слов: мирумэ – «морская сосна», род съедобных водорослей, собираемых (жать) рыбаками, и в то же время – «свидание»; слово кару – «жать» и в то же время – «быть разлученным». Скрытый смысл стихов заключается в следующем: рыбак знает хорошо, где растут водоросли «морская сосна»; на своей лодке, сдвигая ее веслом, он всегда может добраться до них; отрок живет в доме принцессы, и он всегда может ее увидеть. Не может ли он как-нибудь научить и его добраться до того места, с которым он теперь разлучен?

.


70

В давние времена кавалер был у принцессы-жрицы в Исэ в качестве посланца от двора, и там ему дама По-видимому, одна из свиты принцессы.

, говорившая всегда принцессе той лишь о делах любовных, от себя сказала Т. е. не в качестве посланной от госпожи своей, но хлопотавшая уже за себя лично

:

"Потрясающе-стремительных
богов запретную ограду
готова я перешагнуть!
Так видеть хочется его –
из дворца гостя..." Стихотворение, имеющее и буквальный смысл, так как она тоже нечто вроде жрицы, и иносказательный, а именно: «запретная ограда богов» – это связь посланца с самой ее госпожой; она рискует этим своим выступлением навлечь на себя ее гнев, но удержаться не может. «Потрясающе-стремительных» – перевод многосмысленного японского слова тихаяфуру, служащего постоянным поэтическим эпитетом к слову «божество».



А кавалер в ответ:

"В любви томишься? – Что же...
Попробуй – и приди!
Не путь то, на котором
потрясающе-стремительных
богов запрет лежит..."


71

В давние времена кавалеру с дамой, жившей в провинции Исэ, свидеться вторично не удалось, и он собрался уезжать в соседнюю провинцию и при этом страшно на нее роптал;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35