Они столпились у стола, за которым сидел бургомистр, и закричали:
- Это пленники нашего короля, они сбежали из тюрьмы. Эти бродяги
не желали объяснить, кто они такие и зачем шныряют в лесу и пугают
наших эльфов.
- Правда это? - спросил бургомистр. Честно говоря, он не очень-то
поверил в возвращение короля Под Горой (если таковой вообще
существовал).
- Правда то, что нас незаконно схватили и по приказу короля
эльфов заточили в темницу без всякого повода с нашей стороны. Мы
совершали путешествие в свою страну, - ответил Торин. - Но никакие
замки и никакие засовы не воспрепятствуют возвращению короля,
предсказанному встарь. Насколько мне известно, ваш город не входит в
царство лесных эльфов. Я говорю с бургомистром Озерного города, а не с
плотовщиками короля эльфов.
Бургомистр заколебался и вопросительно оглядел пирующих. Король
эльфов считался могущественным правителем в этих краях. Бургомистр не
хотел с ним ссориться, к тому же не придавал большого значения старым
песням. Его интересовали торговля, пошлины, грузы, золото, в них он
понимал толк, благодаря чему и занимал свой теперешний пост. Но
остальные были другого мнения, и вопрос быстро решился помимо
бургомистра. Новость распространилась с быстротой пожара. В ратуше и
снаружи раздавались приветственные возгласы, с набережной слышался
топот бегущих ног. Кто-то затянул куплеты старых песен, в которых
говорилось про возвращение короля Под Горой (то, что вернулся не сам
Трор, а внук, их не смущало), кто-то подхватил песню, и она раскатилась
над озером:

Король всех гор окрестных,
Пещер, ручьев и скал,
Вернулся наконец-то
И править нами стал.

Опять в его короне
Сапфиры заблестят,
Куплеты старых песен
Повсюду зазвучат.

Зашелестят деревья,
И травы запоют,
И золотые реки
В долины побегут.

Сверкнут в траве озера,
И зацветет земля,
И кончатся раздоры
С приходом короля.

Вот такие были в ней слова, только она была гораздо длиннее и
смешивалась с криками, звуками арф и скрипок. Поистине такого волнения
в городе не помнил даже старейший из старцев. Лесные эльфы тоже
дивились происходящему и немного испугались. Они ведь не знали, каким
образом сбежал Торин, и начинали думать, что их король совершил
серьезную ошибку. Что касается бургомистра, то он почел за лучшее
прислушаться к гласу народа и хотя бы на время притвориться, будто
верит Торину и его россказням. Он уступил ему свое большое кресло и
усадил Фили и Кили рядом с Торином на почетные места. Даже Бильбо
отвели место за головным столом, и в общей сумятице никто не попросил у
него объяснить, откуда он-то взялся (ведь о нем в песнях не было ни
одного самого отдаленного намека).
Вскоре в город при всеобщем ликовании привели остальных гномов;
ушибы и царапины им перевязали, их накормили, предоставили квартиры и
ублажили самым восхитительным и исчерпывающим образом. Торина с
компанией поселили в большом доме, дали им лодки и гребцов, целыми
днями перед их домом толпился народ и распевал песни : стоило
кому-нибудь из гномов высунуть нос на улицу, его радостно
приветствовали. Песни пелись главным образом старые, но попадались и
совсем новые, в которых с уверенностью говорилось про близкую гибель
дракона и про то, как по реке в Озерный город вот-вот потянутся суда с
дорогими подарками. Вдохновителем этих новых песен был сам бургомистр,
но они не привели гномов в особый восторг.
Тем временем они жили в довольстве, отъелись, потолстели и
набрались сил. Собственно, через неделю они вполне оправились,
нарядились в новую одежду из превосходной материи, каждый в свои цвета,
бороды их были расчесаны и ухожены, гномы выступали важно, а Торин
ходил с таким гордым видом, будто уже отвоевал свое королевство и
изрубил Смога на мелкие кусочки.
Вот тут-то, как он и прочил Бильбо, благодарность и уважение
гномов к маленькому хоббиту стали расти с каждым днем. Никто больше не
ворчал, не сетовал. Они пили за его здоровье, хлопали по спине и вообще
всячески его обхаживали. Что было очень кстати, так как Бильбо
находился далеко не в лучшем настроении. Он не мог забыть зловещего
вида Горы, не переставал думать о драконе и, кроме того, был жестоко
простужен. Три дня подряд он чихал и кашлял, сидел дома, а когда стал
выходить, то все равно его речи на банкетах ограничивались словами "бде
очень бдиядно".

Тем временем лесные эльфы приплыли с грузами домой и произвели
сенсацию во дворце своим сообщением. Я так и не знаю, что сталось с
начальником стражи и главным дворецким. Никто из гномов во время своего
пребывания в Озерном городе, естественно, ни слова не проронил о ключах
и о бочках, и Бильбо ни разу не надел кольца. Но кое-какие догадки у
эльфов возникли, хотя мистер Бэггинс по-прежнему оставался для них
загадкой.
Как бы то ни было, король знал теперь, зачем пожаловали сюда
гномы, и сказал себе: "Так, так! Посмотрим! Все равно без моего ведома
через Черный Лес им не провезти никаких сокровищ. Но скорее всего они
плохо кончат, и поделом им!" Король нисколько не верил в то, что гномы
захотят сражаться и сумеют победить такого опытного дракона, как Смог,
и сильно подозревал, что они скорее всего предпримут попытку взлома.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83