Он вынырнул, фыркая и отплевываясь, и уцепился за обшивку, точно
крыса, но сколько ни старался, не мог вскарабкаться наверх - бочонок
всякий раз перевертывался и окунал его. Бочонок был пустой и плыл,
словно пробка. Уши у Бильбо были залиты водой, но он все еще слышал
пение эльфов:

Эй, плывите полным ходом
В лес, откуда все вы родом,
В час, когда придет рассвет,
Отправляйтесь солнцу вслед.

Внезапно с гулким стуком крышка люка захлопнулась, голоса стихли.
Бильбо очутился в темном туннеле и поплыл в ледяной воде
один-одинешенек - ведь друзей, законопаченных в бочках, все равно что
нет.
Вскоре впереди замаячило серое пятно. Бильбо услышал скрип
поднимаемых решеток и увидел, что очутился в гуще подпрыгивающих,
толкущихся бочонков и бочек, которые теснились под сводом, стремясь
вырваться на свободу, в открытую реку. Бильбо, как мог, увертывался,
чтобы его не задавило и не расплющило. Наконец давка прекратилась,
бочки начали разбегаться в стороны и постепенно, по одной выплывать
из-под каменной арки на свет. И тут Бильбо порадовался, что не сумел
оседлать бочку: у самого выхода между бочкой и низким сводом не
оставалось места даже для хоббита.

Они поплыли по реке под нависающими ветвями деревьев, которые
росли по берегам. "Интересно, думал Бильбо, - каково там гномам? Много
ли воды набралось в бочки через щели?" Те бочки, которые сидели в воде
глубже, очевидно, и содержали гномов. "Только бы крышки держались
плотно!" - беспокоился он. Но скоро забыл и думать о гномах - ему стало
не до них. Он приспособился держать голову над водой, но замерз ужасно
и боялся, что долго так не выдержит - либо замерзнет насмерть, либо
разожмутся пальцы - и он утонет.
Счастье опять улыбнулось ему: крутящимся течением к берегу
пригнало несколько бочек, в том числе и бочонок Бильбо. Они застряли
там, зацепившись за невидимую корягу. Бильбо воспользовался передышкой
и перебрался на верх своего бочонка, пока тот упирался в соседние
бочки. Там он растянулся, раскинув руки и ноги, чтобы удержать
равновесие. Ветер дул резкий, но все же был не такой холодный, как
вода. Немного погодя бочки отцепились, опять выплыли на середину реки
и, вертясь, поплыли дальше. Как и предполагал Бильбо, удержаться на
бочке оказалось неимоверно трудно. К счастью, Бильбо был легкий, а
бочка большая н тяжелая, к тому же через щели внутрь набралось
порядочно воды. И все-таки Бильбо чувствовал себя так же уютно, как
если бы ехал верхом без уздечки и стремян на пузатом пони, который все
время норовит поваляться по траве.
Таким вот способом мистер Бэггинс достиг наконец места, где
деревья по обоим берегам поредели и сквозь них проглянуло светлое небо.
Река вдруг расширилась и слилась с Лесной, быстро бежавшей прочь от
королевского дворца. Деревья больше не затеняли тусклой глади, и на ее
скользящей поверхности плясали прерывистые отражения облаков и звезд.
Потом быстрые воды Лесной прибили всю ватагу бочонков и бочек к
северному берегу, где течением вымыло широкую бухту. Сюда-то на отлогий
берег, покрытый галькой, вынесло большую часть бочонков, но несколько
штук сперва ударилось о выступающую каменную гряду.
На берегу уже стояли люди. Ловко и быстро они согнали баграми
бочки в кучу на отмель, пересчитали, потом обвязали веревкой и оставили
до утра. Бедные гномы! Бильбо повезло больше. Он соскользнул с бочки в
воду, вышел на берег и бросился к домишкам, которые заметил невдалеке
от реки.
Теперь он не колебался, когда предоставлялась возможность
поужинать без приглашения, он уже привык пробавляться чужим. Он по
горькому опыту знал, что значит быть по-настоящему голодным. Между
деревьями мелькало пламя костра, притягивая к себе Бильбо, мокрого,
дрожащего, в изодранной одежде.
Не будем подробно останавливаться на том, как он провел ночь, -
нам некогда, мы приближаемся к концу их путешествия на Восток и к
последнему, самому важному приключению. Естественно, сперва волшебное
кольцо ему, как всегда, помогло, но потом его выдали мокрые следы и
лужицы, которые он оставлял, когда шел или сидел. К тому же у него
разыгрался насморк, и он, как ни старался удержаться, все время
громогласно чихал. Вскоре в деревушке поднялась суматоха. Тогда Бильбо
удрал в лес и унес каравай хлеба, кожаную флягу с вином и пирог,
которые ему не принадлежали. Пришлось скоротать остаток ночи мокрым,
вдали от костра, зато фляга помогла ему согреться, и он даже подремал
немного на опавших листьях, хотя пора была осенняя и погода промозглая.
Проснулся он оттого, что удивительно громко чихнул. Был серый
рассвет, около реки стоял веселый шум. Там сооружали плот из бочек,
эльфы-плотовщики собирались сплавлять их вниз к Озерному городу. Бильбо
снова чихнул. С него больше не капало, но он совершенно продрог.
Окоченевшие ноги плохо ему повиновались, но все же он доковылял до
берега и влез на груду бочонков, никем не замеченный в общей суете.
Солнце еще не взошло, так что Бильбо не отбрасывал тени, и, к счастью,
долго не чихал. Багры заработали. Эльфы, стоявшие на мелководье,
принялись отпихивать бочки, плот заскрипел и закачался.
- Что-то нынче тяжеленьки! - ворчали эльфы. - И сидят слишком
глубоко. В них точно что-то есть. Если бы приплыли днем, мы бы в них
заглянули.
- Некогда! - прокричал плотовщик. - Толкайте!
И бочки наконец стронулись с места, сначала медленно, потом эльфы,
стоявшие на каменном мысу с шестами, оттолкнули их еще разок, и бочки
поплыли быстрее, быстрее, выскочили на середину реки, и их понесло к
озеру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83