То был поворотный момент в его карьере, но он этого еще не знал.
Машинально он положил колечко в карман - сейчас оно было ни к чему.
Потом сел на холодный пол и долго предавался горестным раздумьям. Он
представлял себе, как жарит яичницу с беконом у себя дома. Желудок
давно намекал ему, что пора бы подкрепиться, и от голода он чувствовал
себя еще более несчастным.
Он не мог сообразить, что делать дальше, не мог вспомнить, почему
его бросили одного, почему в таком случае гоблины его не подобрали, а
также почему у него так болит голова. Причина же заключалась в том, что
он завалился в уголок и лежал себе в темноте. Как говорится, с глаз
долой... и почти что дух вон.
Через некоторое время он нащупал в кармане трубку, она не
сломалась - уже хорошо. Потом достал кисет, там оставалось немного
табаку - еще того лучше. Потом пошарил по карманам - и не нашел ни
одной спички! Мечты его разлетелись в прах. Одумавшись, он, правда,
решил, что так даже лучше. Бог знает, к чему привели бы чирканье
спичками и запах табака! Кто кинулся бы на него из черных ходов? Но все
же на момент отсутствие спичек его огорчило. Охлопывая себя кругом, он
наткнулся на рукоять кинжала, который взял в пещере троллей и о котором
совсем забыл. Хорошо, что гоблины не заметили его,-он был засунут за
пояс. Бильбо вытащил кинжал из ножен - и тот слабо засветился во мраке.
"Значит, тоже изделие эльфов, - подумал Бильбо, - а гоблины, хоть
и не рядом, но и не так далеко".
Он немного успокоился. Все-таки замечательно иметь при себе
оружие, сделанное в Гондолине для войны с гоблинами, о которой пелось
столько песен. Он уже заметил, что гоблины, увидев оружие эльфов, сразу
терялись.
"Идти назад? - размышлял он. - Исключено! Вбок? Бессмысленно!
Вперед? Единственная разумная вещь! Итак, вперед!"
Он встал на ноги и побрел дальше, держа в одной руке перед собой
кинжал, другой касаясь стены. Сердце его колотилось и трепыхалось.
Да, Бильбо очутился в чрезвычайно трудном положении. Но вы должны
помнить, что для него оно было менее трудным, чем было бы, скажем, для
меня или для вас. Хоббиты все-таки не то, что люди. Кроме того, хотя
норки у них симпатичные, уютные, хорошо проветрены и совсем не похожи
на туннели гоблинов, хоббиты все же гораздо больше привыкли к подземным
переходам, чем мы, и не так легко теряют способность ориентироваться
под землей. Особенно когда уже опомнятся после того, как трахнулись
головой о камень. Ступают хоббиты бесшумно, умеют ловко спрятаться и
быстро оправляются от ушибов и падений. У них неисчерпаемые запасы
мудрых пословиц и поговорок, о которых люди никогда не слыхали или
давно позабыли.
И все-таки мне лично не хотелось бы оказаться на месте мистера
Бэггинса. Казалось, туннель никогда не кончится. То и дело влево и
вправо отходили проходы, Бильбо видел их благодаря свечению кинжала.
Туда он не заглядывал, только торопился дальше, боясь, как бы оттуда не
выскочили гоблины или еще какие -нибудь страшные твари. Он шел да шел,
все дальше и дальше, все вниз да вниз. И по-прежнему ни звука, лишь
изредка взмах крыльев проносящейся мимо летучей мыши. Сперва он
пугался, но потом перестал - мыши пролетали часто. Не знаю уж, сколько
он так плелся, но наконец почувствовал, что устал, как никогда; ему
казалось, что он уже перешел в завтра и так будет идти всю жизнь.
Неожиданно, ни о чем не подозревая, он плюхнулся в воду! Бр-р-р!
Вода была ледяная! Это встряхнуло Бильбо и заставило собраться. Он не
знал, просто ли это лужа на дороге или берег подземного потока,
пересекавшего туннель, или край глубокого и таинственного подземного
озера. Кинжал почти перестал светиться. Бильбо замер на месте и
прислушался: "кап-кап" капали капли с невидимой крыши в воду. Никаких
других звуков.
"Значит, это лужа или озеро, а не река", - подумал Бильбо. Он не
решался войти в воду в темноте. Плавать он не умел, и ему
представлялись разные противные скользкие создания с выпученными
слепыми глазами, извивающиеся в воде. Странные существа водятся в
прудах и озерах в глубине гор: рыбы, чьи предки заплыли туда бог весть
как давно да так и не выплыли на свет, глаза их все выпучивались и
выпучивались оттого, что они силились видеть во мраке. Есть там твари и
более страшные, чем рыбы. Они поселились в пещерах раньше гоблинов и
теперь скрываются по темным закоулкам, шныряют, подсматривают и
разнюхивают.
Здесь, в глубине и в темноте, у самой воды жил старый Голлум -
большая скользкая тварь. Не знаю, откуда он взялся и кто или что он был
такое. Голлум - и все. Черный, как сама темнота, с двумя громадными
круглыми бесцветными глазами на узкой физиономии. У него была лодчонка,
и он тихо скользил в ней по озеру. Это и в самом деле было озеро,
широкое, глубокое и ледяное. Он греб своими длинными задними лапами,
свесив их за борт, греб беззвучно, без единого всплеска. Не таковский
он был, чтобы шуметь. Он высматривал своими круглыми, как плошки,
глазами слепых рыб и выхватывал их из воды длинными пальцами с
быстротой молнии. Мясо он тоже любил. Когда ему удавалось поймать
гоблина, он бывал доволен: они нравились ему на вкус. Но сам он
старался не попасться им на глаза. Обычно он набрасывался на них сзади
и душил, если какому-нибудь гоблину случалось оказаться одному на
берегу озера, когда Голлум рыскал поблизости. Они, правда, спускались к
воде очень редко, так как чувствовали, что там внизу, у самых корней
горы, их подстерегает что-то неприятное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83