Не ясно ли, что из этого своеобразного положения вытекает для данно-
го момента именно необходимость своеобразного "выкупа", который рабочие
должны предложить культурнейшим, талантливейшим, организаторски наиболее
способным капиталистам, готовым итти на службу к Советской власти и доб-
ропорядочно помогать организации крупного и крупнейшего "государственно-
го" производства? Не ясно ли, что при таком своеобразном положении мы
должны стараться избежать двоякого рода ошибок, из которых каждая по
своему мелко-буржуазна? С одной стороны, непоправимой ошибкой было бы
объявить, что раз признано несоответствие наших экономических "сил" и
силы политической, то, "следовательно", не надо было брать власти. Так
рассуждают "человеки в футлярах", забывающие, что "соответствия" не бу-
дет никогда, что его не может быть в развитии общества, как и в развитии
природы, что только путем ряда попыток, из которых каждая, отдельно взя-
тая, будет односторонняя, будет страдать известным несоответствием, -
создается победоносный социализм из революционного сотрудничества проле-
тариев всех стран.
С другой стороны, явной ошибкой было бы дать волю крикунам и фразе-
рам, которые позволяют себя увлечь "яркой" революционностью, но на вы-
держанную, продуманную, взвешенную, учитывающую и труднейшие переходы,
революционную работу не способны.
К счастью, история развития революционных партий и борьбы большевизма
с ними оставила нам в наследство резко очерченные типы, из коих левые
эс-эры и анархисты иллюстрируют собой тип плохеньких революционеров дос-
таточно наглядно. Они кричат теперь - до истерики захлебываясь криком,
кричат против "соглашательства" "правых большевиков". Но подумать они не
умеют, чем плохо было и за что по справедливости осуждено историей и хо-
дом революции "соглашательство".
Соглашательство времен Керенского отдавало власть империалистской
буржуазии, а вопрос о власти есть коренной вопрос всякой революции. Сог-
лашательство части большевиков в октябре-ноябре 1917 года либо боялось
взятия власти пролетариатом, либо хотело делить власть поровну не только
с "ненадежными попутчиками" вроде левых эс-эров, но и с врагами, чернов-
цами, меньшевиками, которые неизбежно мешали бы нам в основном, в разго-
не Учредилки, в беспощадном сокрушении Богаевских, в полном проведении
советских учреждений, в каждой конфискации.
Теперь власть взята, удержана, укреплена в руках одной партии, партии
пролетариата, даже без "ненадежных попутчиков". Говорить теперь о согла-
шательстве, когда быть не может даже речь о разделе власти, об отказе от
диктатуры пролетариев против буржуазии, значит просто повторять, как со-
рока, заученные, но не понятые слова. Называть "соглашательством" то,
что, придя в положение, когда мы можем и должны управлять страной, мы
стараемся привлечь к себе, не жалея денег, культурнейшие из обученных
капитализмом элементов, их взять на службу против мелко-собственническо-
го распада, это значит вовсе не уметь думать об экономических задачах
строительства социализма"...
О ПРОДНАЛОГЕ, О СВОБОДЕ ТОРГОВЛИ, О КОНЦЕССИЯХ.
В приведенных рассуждениях 1918 года есть ряд ошибок насчет сроков.
Сроки оказались дольше, чем предполагалось тогда. Это не удивительно. Но
основные элементы нашей экономики остались те же. Крестьянская "беднота"
(пролетарии и полупролетарии) превратилась, в очень большом числе случа-
ев, в середняков. От этого мелко-собственническая, мелко-буржуазная
"стихия" усилилась. А гражданская война 1918-1920 годов чрезвычайно уси-
лила разорение страны, задержала восстановление производительных сил ее,
обескровила больше всего именно пролетариат. К этому прибавился неурожай
1920 года, бескормица, падеж скота, что еще сильнее задержало восстанов-
ление транспорта и промышленности, отразившись, например, на подвозе
крестьянскими лошадьми дров, нашего главного топлива.
В итоге политическая обстановка к весне 1921 года сложилась так, что
немедленные, самые решительные, самые экстренные меры для улучшения по-
ложения крестьянства и подъема его производительных сил стали неотложно
необходимы.
Почему именно крестьянства, а не рабочих?
Потому, что для улучшения положения рабочих нужны хлеб и топливо.
Сейчас "задержка" самая большая - с точки зрения всего государственного
хозяйства - именно из-за этого. А увеличить производство и сбор хлеба,
заготовку и доставку топлива нельзя иначе, как улучшив положение
крестьянства, подняв его производительные силы. Начать надо с
крестьянства. Кто не понимает этого, кто склонен усматривать в этом выд-
вигании крестьян на первое место "отречение" или подобие отречения от
диктатуры пролетариата, тот просто не вдумывается в дело, отдает себя во
власть фразе. Диктатура пролетариата есть руководство политикой со сто-
роны пролетариата. Пролетариат, как руководящий, как господствующий
класс, должен уметь направить политику так, чтобы решить в первую голову
самую неотложную, самую "больную" задачу. Неотложнее всего теперь меры,
способные поднять производительные силы крестьянского хозяйства немед-
ленно. Только через это можно добиться и улучшения положения рабочих, и
укрепления союза рабочих с крестьянством, укрепления диктатуры пролета-
риата. Тот пролетарий или представитель пролетариата, который захотел бы
не через это пойти к улучшению положения рабочих, оказался бы на деле
пособником белогвардейцев и капиталистов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139