Я так и не понял, должны ли измениться мои габариты, и когда это произойдет.
– Елки зеленые, – посочувствовал кто-то. – Такое оборудование без дела простаивает…
– Скорее, провисает, – поправили его.
Посовещавшись, аудитория пришла к логическому выводу – данное оборудование должно быть работоспособным: любая военная техника предельно функциональна, бесцельного украшательства в военном машиностроении просто не может быть по определению. А как же – разведчик есть разведчик, для выполнения задачи он должен уметь работать и головой, и руками, и всем остальным. А вдруг вражескую шифровальщицу придется завербовать? Правда, проводить эксперименты по приведению оборудования в рабочее состояние никто не решился: ну его на фиг, еще сломаешь – отвечай потом…
– Маргус, тебя на какой день в увольнение записывать? – окликнул его замкомвзвода Румянков, составляющий список увольняемых на предстоящие выходные.
– А это обязательно? – Ауриньш оторвался от вырезания из пенопласта иероглифа «Мао» (по просьбе Валентины Алексеевны он помогал оформлять класс военного перевода).
– Что значит: «обязательно»? Ты что – в город не хочешь?
– А что там делать?
– Ну, как – что делать! На танцы сходишь. В кино, например. И вообще.
– Я на танцах уже был. Кино здесь тоже показывают. Не хочется нерационально тратить время, – Маргус вновь взялся за скальпель, аккуратно отсекая от ломтя пенопласта тонкие извилистые полоски.
– Не, ну так нельзя! – обеспокоился Румянков. Что это получается? Пахал парень всю неделю, как папа Карло, весь наряд по столовой благодаря ему поощрение получил, а в увольнение не пойдет? Непорядок.
– Слышь, Маргус! – вспомнил вдруг он. – А в библиотеке ты был?
– В городе?
– Ну!
– Нет, еще не был. Хорошая библиотека?
– А ты думал! Областная, не хухры-мухры! Там все, что хочешь, можно найти, даже Стругацкие есть! На дом, правда, не дают, а в читалку – запросто. Ну что – записываю тебя? На воскресенье?
– Хорошо, – кивнул Маргус, – записывай. Только я не знаю, где это, покажешь?
– Да запросто. И записаться помогу, у меня там девчонка знакомая работает.
Воскресным утром посетители читального зала областной библиотеки недоуменно поглядывали на белобрысого курсанта-второкурсника, уютно устроившегося в углу читалки – на узком диванчике, за раскидистой комнатной пальмой. Рядом с курсантом высилась солидная стопка книг, которые курсант быстро пролистывал одну за другой, словно искал что-то, спрятанное между листами. На любопытные взгляды курсант не обращал ни малейшего внимания, полностью поглощенный своим занятием.
– Маргус, здравствуйте… – услышал он вдруг даже не робкий голос, а еле слышный шелест, и обернулся.
Худенькая некрасивая девчонка несмело глядела на него сквозь лапчатые листья пальмы и стремительно краснела.
– Здравствуйте, Лиля, – Маргус быстро встал и сгреб с дивана книги, освобождая место. – Садитесь, пожалуйста.
– Вы меня помните? – застенчиво обрадовалась Лиля, присаживаясь на краешек дивана, и пытаясь натянуть юбку на худые коленки.
– Конечно. Вы – Лиля Марлина, студентка радиоинститута, мы с вами танцевали в Доме офицеров, – браво отчеканил Ауриньш.
– А я потом всегда туда на танцы приходила, а вас больше не видела…
– Я там больше не был, – объяснил Маргус. – Мне… не очень понравились танцы.
– Ой, да ладно! – недоверчиво засмеялась Лиля. – Вы так танцуете! Меня потом та тетка из хореографии все теребила – кто такой, да кто такой. И меня в свой кружок затащить хотела. Я ей говорю, что танцевать не умею, а она не верит.
– Мне это было нетрудно, – пожал плечами Маргус. – Только не очень интересно. Просто я товарищу помочь хотел.
– Как это? – взмахнула ресницами Лиля.
Маргус принялся невозмутимо рассказывать историю с призовым тортом, и не понимал, почему девушка вдруг опять покраснела и опустила голову.
– Понятно, – наконец, прошептала она. – Извините, я пойду…
– Лиля, подождите! – обеспокоился Маргус и ухватил ее за руку. – Вы, кажется, обиделись?
– Нет-нет, что вы, – пронзила она его взглядом, способным заморозить океан. – Мне пора.
– Простите, Лиля, но мне кажется, что я вас чем-то обидел, – обескуражено проговорил Ауриньш. – Пожалуйста, не сердитесь на меня, я еще не понимаю многих вещей. Но я… чувствую, что вам сейчас плохо. И я в этом виноват. Что мне сделать, чтобы вы не сердились на меня? Я не хочу, чтобы вы ушли.
Лиля вздохнула и покачала головой.
– Пойдемте погуляем, – тихо проговорила она, глядя в сторону. – День такой хороший…
– Пойдемте, – с готовностью отозвался Маргус. – Я только книги сдам, хорошо?
– И я сдам – голова уже пухнет. А что вы читаете?
– Разное – анатомию, физиологию, философию… Лирику еще. Я хочу кое в чем разобраться, но пока не получается. А вы?
– А я – электронику. К курсовой готовлюсь. И тоже пока не очень получается, – засмеялась Лиля. – Помочь вам унести книги?
– Спасибо, я сам…
… – А вот с этого вала я в детстве на санках каталась, – Лиля склонилась над чугунным парапетом кремлевского вала, ее острые лопатки обтянулись тонким крепдешином платьица. – А теперь зимой смотрю на ребятишек и завидую…
– А почему не катаешься с ними вместе? – удивился Маргус. – Если хочется?
– Ой, ну ты скажешь! Здоровая уже, неудобно…
– Странно, – пожал плечами Маргус. – Что тут такого?
– Ну, не знаю, – у вас в Прибалтике, может, взрослые на санках и катаются, а у нас – если только пьяные…
– А тебе че, коза, пьяные не нравятся?!
Ну вот, легки на помине. Двое мордастых жлобов услышали краем уха слово, задевшее их достоинство и решили прервать свой променад по аллее парка, дабы защитить свою поруганную честь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40