Ужасающе громко засигналили наручные часы — это вышли на связь мои ребята. Встряхнув кистью, выключил устройство: мешает сосредоточиться, а звуки могут привлечь внимание. К тому же мне не дотянуться до переключателя, чтобы сообщить им, где я, так что все равно бесполезно.
Быстро обдумал свое положение, прикинул возможные варианты спасения; из шести вероятных способов выбрал самый рискованный — помирать, так с музыкой! Но «каждый все-таки надеется дожить»!
Стараясь не касаться паутины, левой рукой я пошарил в брючном кармане в поисках зажигалки. Вообще-то я не курю, но эти пустяковые штучки не раз выручали из самых разных ситуаций: прожечь веревки, запалить фитиль, послужить в чрезвычайных обстоятельствах источником света, да мало ли что еще. Ко всему прочему это не простая зажигалка, а специальный инструмент Бюро: отвернешь колпачок — и через четыре секунды после нажатия на рычаг такой взрыв, что вам руку оторвет. Очень полезная вещь, чтобы отвлечь внимание противника, открыть замки или выдворить незваных гостей. Зажигалка входит в так называемый городской набор Бюро наряду с такими предметами, как видеокамера в банке с содовой, носовой платок — он же противогаз, а также несравненная коллекция авторучек: разбрызгивают кислоту, выпускают крошечные сигнальные ракеты, служат телескопами и микроскопами, хранят двухминутный запас воздуха — чего только они не делают... Однако все эти сокровища, достойные хладнокровного и безупречного Джеймса Бонда, остались в Нью-Йорке: зачем нам взрывающиеся ручки, если мы вооружились базуками и гранатами?
Однако, отыскав зажигалку, я немного успокоился: если уж дело мое окажется совсем плохо, всегда можно воспользоваться ее специальными функциями и забрать Большое Насекомое с собой на тот свет — не по нутру мне быть съеденным заживо.
Где-то в темноте послышалось шуршание... Я собрал всю свою силу воли: поддаться сейчас панике равносильно самоубийству. Крепко зажав в пальцах зажигалку, поставил регулятор пламени на максимум и щелкнул. Вывернул руку до предела, нацелил огненный язычок на манжету своей форменной куртки и стал ее прожигать. Моя цель — пуговица на манжете. Плотная ткань сопротивлялась моим усилиям, но нитки, которыми пришита пуговица, вспыхнули дружно, и через две секунды обгоревшая пуговица отпала. Прорезь в рукаве расширилась, и теперь я мог дотянуться до ножа. Боже, как мне сейчас необходим этот нож!
Положил зажигалку в карман, вынул из чехла нож и принялся резать ткань куртки на плече. Острый как бритва нож хорошо делал свое дело, но мои неловкие движения не раз заставляли меня с благодарностью вспомнить о нательной броне. Искромсав куртку на мелкие клочки, я подучил большую свободу действий, но все же недостаточную, и решил перерезать ремни, на которых держался рюкзак, — все равно он прилип к паутине и никуда не денется.
Так я и сделал и, выкрутившись из куртки, смог теперь сесть. Мне стало немного легче: теперь к паутине прилипала моя одежда, а не я сам. Пережег нити паутины, к которым прилипла моя правая рука; при этом здорово обжегся, но лечение подождет. Вытащив свой пистолет, я поцеловал его и отвинтил глушитель — можно не соблюдать тишину. Кроме того, глушитель снижает скорость вылета пули, а мне сейчас понадобится вся мощность, на какую способен мой девятимиллиметровый. Вынул наполовину расстрелянную обойму, заменил ее новой — смертоносным комплектом пуль «дум-дум» из мягкого свинца, стальных бронебойных и взрывчатых, с наконечниками из меркурия. Ваше здоровье, мистер Членистоногий!
Я чуть не потерял темные очки, когда вытаскивал их из кармана куртки, но в последний момент подхватил. Вот это да! В них стало еще темнее — вообще ничего не видно! Положил их в карман спортивной майки — не потерять бы. О'кей, магии здесь нет, обыкновенные монстры — да я уложу их сразу дюжину. Согнувшись в три погибели, стал сжигать нити паутины, к которым прилипли мои штаны. План мой состоял в том, чтобы выбраться отсюда прежде возвращения в дом хозяина: в рюкзаке у меня веревка и снаряд гранатомета с крюком кошкой. Найти устойчивое положение — и, если ствол шахты не превышает дальности выстрела, я спасен.
Внезапно по паутине прошла дрожь. Я зорко огляделся: с западной стороны ко мне направляется паук. Жирное, круглое мохнатое тело покрыто тигровыми полосами; голова — уродливое средоточие фасеточных глаз и щелкающих жвал. Я чуть не рассмеялся: столько волнений из-за безмозглого существа — оно и размером-то не больше собаки, а в высоту в нем и четырех футов нет. Прицелился и от души угостил зверушку. Тяжелые пули градом посыпались на насекомое — впечатление такое, словно по наковальне бьют здоровенной кувалдой; жирное тело корчилось в судорогах с каждым попаданием, однако из ран не показалось крови. Едва я кончил стрельбу, паук вновь начал ползти ко мне, — судя по всему, живой и здоровый. Бросив пустую обойму, я перезарядил пистолет и выдал еще очередь — результат тот же.
Наручными часами передал команде сигнал срочного вызова, подождал немного, снова просигналил — никакого ответа. Но мое передающее устройство работает — ведь я получил их сигнал. Ход моих рассуждений прервал паук, извергнувший в мою сторону молочно-белую жидкость. Я пригнулся, над моей головой пронеслись нити накаливания. Но почему он выпускал их изо рта? Обычно пауки выбрасывают нити из другого места. Неотрывно следя за насекомым, я увидел, как его глаза увеличились в размерах и стали похожи на сверкающие блюдца. Вдруг, запинаясь, он проговорил что-то на неведомом языке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66