Мне было выгодно ис-
пользовать министерский престиж атташе, чтобы пробить себе дорогу, и со-
вершенно не было смысла морочить ему голову.
- Профессор прилетел на вертолете, - сказал я.
- На вертолете?
- Да, господин Жироди исследовал горы с вертолета и потерпел аварию
над нашей долиной. Мы вылечили его с помощью чудодейственных трав, и он
нам сказал: "Я профессор Марсельского университета, специалист по загад-
кам природы, и если вам что-нибудь понадобится, приходите ко мне, потому
что я обязан вам жизнью". А когда улетал, поклялся никому о нас не расс-
казывать.
Я с удовольствием повысил статус господина Жироди, старого учителя
географии, и превратил его в этакого Indiana Jones - он это вполне зас-
лужил.
- Но теперь-то, - вскинулся атташе, - теперь наоборот надо, чтобы
весь мир узнал о существовании сероликих, чтобы люди встали на их защиту
и долина была спасена! Понимаете? Нет, это уму непостижимо! Ведь у нас
под рукой был фотограф из "Матч", можно было взять его с собой, сделать
сногсшибательный репортаж, я представил бы вас борцом за экологию, за
спасение долины Иргиз, а Франция, таким образом, оказала бы помощь Ма-
рокко в сохранении археологических ценностей. Но ничего, еще не поздно,
можно успеть к следующему номеру, да еще я подключу телевидение. Там
есть телефон?
- Где?
- В Иргизе?
Мне стало так смешно, что он с ходу освоился в моей легенде, так
смешно, что я стал относиться к нему по-приятельски. И уже мысленно на-
зывал его просто Шнейдером, так же как старину Пиньоля, - что ж, это в
порядке вещей, друзья меняются, как и все остальное в жизни: раньше я
химичил с автомагнитолами и оказывал поддержку полицейскому; теперь ле-
тел в облаках в незнакомую страну, где, вместо корней, обзавелся леген-
дой, и оказывал поддержку интеллигенту, который нуждался в сказке, чтобы
забыть жену.
Отсмеявшись, я заметил, что мой атташе расстроен. Несмотря на каби-
нетный образ жизни и душевную травму, он сохранил чистое сердце, и ему
было стыдно за свой заскок насчет телефона. Ведь я описал ему земной
рай, где людей связывали самые подлинные чувства и где он, может быть,
не потерял бы свою Клементину, если бы жил с ней в пещере у прозрачного
ручья, отрезанный от мира. Я понимал его нравственные терзания: что луч-
ше - спасти Иргиз, превратив его в курорт, или не нарушать первозданнос-
ти долины, но допустить ее гибель?
Однажды я случайно видел один такой фильм. Мы с Лилой пришли смотреть
"Терминатора" и ошиблись залом - там были такие запутанные ходы, - вмес-
то своего, попали в другой, длинный, похожий на подвал, где показывали
документальный фильм про Рим. Оказалось так любопытно, что мы немножко
задержались. Там был такой эпизод: прорывая тоннель метро, рабочие натк-
нулись под землей на пещеру с первобытной наскальной живописью. Они сто-
яли ошарашенные и смотрели, а рисунки тем временем бледнели и исчезали
под действием кислорода, который проник в пещеру. Вот и Жан-Пьер чувс-
твовал себя виноватым за то зло, которое мог бы причинить моей долине,
хотя еще не успел ее увидеть.
Я нажал на кнопку вентиляции над головой. С ума сойти, какой силой
обладала легенда, стоило в нее искренне поверить. Мой атташе оказался не
таким уж нерасторопным. Не прошло и часа, как он меня трудоустроил: оп-
ределил в арабские сказители.
Жан-Пьер подтянул галстук - дуло слишком сильно. А когда я стал
уменьшать напор, он, нахмурившись и сев вполоборота ко мне, сказал:
- Но, Азиз... Вы говорили, что делаете автомагнитолы...
- Не делаю, а ворую.
Это вырвалось у меня в каком-то безотчетном порыве искренности. И я
тут же пожалел об этой оплошности, поскольку заметил, что моя откровен-
ность ничуть не поколебала легенду об Иргизе, как я надеялся, а, наобо-
рот, придала ей достоверности. Во мне поистину проснулся талант недюжин-
ного сказочника. После минутного шока Шнейдер отмахнулся от моего приз-
нания, как от назойливой мухи:
- Это меня не касается. Знать не хочу, что там у вас было и чем вы
занимались в Марселе; для меня все это не существует - я же не полицейс-
кий. Меня интересует только Иргиз. Ваше прошлое и ваше будущее.
Я снова уперся взглядом в блондинку напротив, она опять кормила
грудью, и вид сосущего младенца вогнал меня в тоску. Вот она действи-
тельно, можно сказать, пестовала свое будущее, а я вынашивал сказку,
причем выкидыш был неизбежен, как только мы высадимся в Марокко и
Жан-Пьер спросит дорогу. Не могу же я его таскать целый месяц по стране
в поисках мифической долины и навлекать на его голову насмешки местных
жителей и недовольство начальства - деньги-то казенные! Лучше спустить
все на тормозах. Улучить только подходящий момент.
- Я должен вам сказать, месье...
- Называйте меня Жан-Пьером.
- Должен вам сказать, Жан-Пьер... На самом деле господин Жироди прос-
то учитель географии в коллеже Эмиль-Оливье.
- Вот оно что, - воскликнул Жан-Пьер с горячим сочувствием. - Значит,
вы его отыскали в Марселе и, когда оказалось, что никакой он не археолог
и наврал вам с три короба, были вынуждены... ну, понятно, жить-то не на
что. А возвращаться в Иргиз с пустыми руками не посмели.
- Никакого Иргиза нет на свете, месье Шнейдер.
- Да, конечно, понимаю: тайна, клятва... Разумеется, я уважаю ваши
традиции, но надо же что-то делать. И мой долг - помочь вам.
Похоже, я здорово влип. Оставалось надеяться, что, как только мы при-
землимся, он забудет злосчастную долину и побежит звонить жене, а я тем
временем улизну и скроюсь где-нибудь в глуши, не разрушая его мечту;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26