Примитивнейшее и только видимое благополучие, которым нас успокаивают сегодня, — это тот камень на шее наших внуков, который утащит их на дно беспросветного долгового омута. Сейчас мы волею наших руководителей живем за счет будущих поколений, наших детей и внуков. Волею наших руководителей за нас думают мозгами клерков международных валютных фондов, единственная цель которых — расчистить мировое пространство для своих транснациональных монополий.
Если будет убита вера и честный труд, если и дальше эта земля будет передаваться, как эстафета, из рук в руки от одной бездарности к другому ничтожеству, то этой стране никогда не подняться с колен, никогда не поменять позу нищего с протянутой рукой. Бездействие наших современных политиков — это пагубнейшее воровство, ибо они воруют у нас драгоценное время, которого уже почти не осталось, чтобы не оказаться на обочине мирового прогресса.
Я умоляю и заклинаю вас, соотечественники, братья и сестры, голосуйте за совесть. Не слушайте и не читайте ваших депутатов. Посмотрите просто в глаза своему кандидату, и пусть он ничего не говорит. Пусть ваш депутат, ваш премьер и ваш президент клянутся не на Конституции, которую они ежедневно попирают, не на флаге, который они унижают нищенством своего народа, не на Библии, ибо нет Бога в их сердцах, а на собственной крови, на здоровье своих близких и памяти своих умерших предков. Может, тогда они поймут, как опасно играть судьбами народа, вырастившего их и давшего им власть не для превращения ее в продажную девку, а для каждодневного честного исполнения своего долга. Может, тогда поймут они, что политика — это не игра, где переставляются фигуры, а ежедневная жизнь, смерть и борьба за существование тех пешек, на плечах которых зиждется их благополучие. Вместо штампованных программ и пустых слов пусть клянутся они вам самым святым, что у них есть. Бог услышит! И покарает жестоко лжецов, и возвеличит честных тружеников, как героев своего народа, взявших в тяжелую годину бремя ответственности за его вековую судьбу!
В зале повисла звенящая тишина. Минутная пауза взорвалась шквалом аплодисментов. Председатель долго успокаивал слушателей. Восстановив тишину, он потянулся к микрофону.
Товарищи, перед вами выступал представитель Партии Любителей Пива. Слово предоставляется коммунистам. Социал-демократам подготовиться.
КОГДА ТОРГ УМЕСТЕН
В жизни всегда есть место торгу, потому что отстоять свою цену в наше время — это подвиг.
Остап Крымов (На аукционе)

Сергей Ашотович Петросянц своей щетинкой седых усов, короткой шеей и ежиком волос был бы похож на простого базарного барыгу, если бы не скрытая угроза, исходившая от его черных глаз с полуопущенными веками и вместительными мешками под ними, слегка морщинистыми и дряблыми, как будто в них имелись профессиональные пустоты, вызванные недовыплаченными кредитами. Он с неохотой согласился принять Остапа в своем затемненном прохладном кабинете, собираясь отвести на беседу не более десяти минут. По телефонному разговору ему показалось, что он может выведать из собеседника кое-какую полезную информацию.
С первого взгляда поняв, что с Петросянцем не надо заходить издалека, Крымов сразу решил начать по существу.
Как показывает опыт, даже тайное голосование может обнаружить явную глупость. Особенно в общенациональном масштабе. Как известно, вы проиграли своему сопернику всего пятьсот голосов.
Это сейчас оспаривается, — не мигая, сказал Петросянц.
Я не думаю, что со второй попытки вы сможете сломить тенденцию. У коммунистов большинство по всей стране, — четко расставляя слова, продолжил Остап.
Что вы предлагаете? — спросил Петросянц без малейшего интереса в голосе.
Учитывая эти несчастные пятьсот голосов, я могу вам дать десятерную фору.
А вы совсем не выглядите на мелкого жулика, — спокойно сказал Петросянц. — Да, первое впечатление обманчиво.
Вы слишком большой человек, поэтому все остальные жулики для вас кажутся мелкими, — парировал Крымов.
Я прикажу сейчас вышвырнуть вас вон, — устало сказал Петросянц.
Я работал в команде Гугиля, — как ни в чем небывало, продолжал Остап подходить ближе к теме.
Плохо работали. Где сейчас ваш Гугиль? Остался с кукишем.
Гугиль просто мало платил. Он набрал три с половиной тысячи голосов, из них три тысячи сделал ему я, ровно столько, на сколько у него хватило денег.
Петросянц имел сведения, что Гугиль на последние деньги купил у кого-то пару тысяч голосов.
Дальше, — вяло сказал он, закуривая.
У меня есть пять тысяч голосов, но попрошу я дорого. Это число будет решающим, вы же понимаете.
Форма организации? — спросил Петросянц, лениво окутывая себя клубом дыма.
У меня благотворительный общественный Фонд. Если мы исключим из пяти тысяч членов, ну, предположим, две тысячи тех, которые тайно все равно проголосуют за компартию, то останется три.
Сколько лет вашему Фонду? — проявил впервые интерес банкир.
Три года.
Как называется Фонд?
«Солидарность-18».
Петросянц откинулся на спинку кресла.
Я так и знал, что за этим идиотом кто-то стоит. Ну, хорошо, какие гарантии, что вы не блефуете?
Остап достал дискету и очень медленно положил на стол перед хозяином банка.
Вот здесь списки пяти тысяч моих подопечных. Фамилии и имена, адреса и данные о их семьях. За каждым стоит, как минимум, по три человека: жены, тещи и свекрови, свои и внебрачные дети, любовницы и должники. Вы понимаете, какая это сила. У меня в конторе заявления с личными подписями, можете ознакомиться.
Хорошо, я проверю, — Петросянц затушил бычок о дно пепельницы, выполненной в виде лягушки, открывшей пасть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150