А у нас нет сведений о том, что они тоже людоеды. Магия только тогда становится магией, когда мы думаем не о себе, а о других вместе с собой. Еще идеи будут?– Давайте выведем людей естественным путем, так сказать, – предложил, смущаясь, Трататун.– Это, конечно, гуманней, но тут есть кое-какие нюансы, о которых говорить не хочется, так что лучше мы отвергнем это предложение.– Ну так давайте… – начал было говорить Крампон и задумался.– Что давайте?– Давайте убьем людоеда изнутри, так, чтобы он не взрывался. А когда он… вот тогда и выйдем через рот целые и счастливые.– М-да, ребята, гуманностью вы не отличаетесь, видимо, подросткам всегда ближе экстремистские взгляды на жизнь, общество и родителей. Понимаешь, Крампон, нет никаких гарантий, что в момент своей безвременной кончины людоед вдруг откроет рот и так с открытым ртом и… Одним словом, предложение отклоняется. Поэтому слушайте меня внимательно. Я выберусь наружу…– ???– Не спрашивайте, как я это сделаю, а слушайте дальше. Как только вы почувствуете, что у людоеда начались дикие судороги и его начало трясти, собирайте людей и все, что от них осталось, и спешите к ротовой полости. Там и увидите путь к спасению, точнее, что бы вы ни увидели, выпрыгивайте на свободу.– Да, – возразил Трататун, – но людоед, по всей видимости, созданье громоздкое и высотное, кто-то может и разбиться.– Вот поэтому вы с Ясной и остаетесь здесь, чтобы их аккуратно спустить на землю. Вы ведь умеете летать. Все понятно?– Куда уж непонятней. Будем работать парашютами?– Да.– А я?– А ты, Крампон, как настоящий мужчина, будешь следить за тем, чтобы паника была необременительной для самих же спасаемых.Мы немного помолчали, и я стала прощаться:– Ладно, мои дорогие, я вас покидаю.После этих слов я вышла из шалаша, а за моей спиной не раздалось ни рыданий, ни всхлипов, ни «на кого ж ты нас покинула?!».Вот так-то. Расставанье прошло в теплой и дружеской атмосфере. ЗАХОДИТЕ К НАМ НА ОГОНЕК! В такие минуты поэты сочиняют стихи. Сей-Сеногон Из шалаша я направилась все к той же ротовой полости. (Ох, надоела мне эта анатомия.) Там, спрятавшись за коренными зубами, я дождалась момента, когда людоед зевнет, и вылетела наружу, где тут же превратила себя в себя большего размера. (Я все-таки в МИСТЕРЕ ИСТУКАНЕ была тринадцатисткой.)И знаете, что я вам скажу? Очутилась я… В жизни не догадаетесь, где, – В РЕСТОРАНЕ!!!Я сидела в полутемном зале, тихо играла музыка, и на столе горела свеча. Напротив сидел элегантный мужчинка лет тридцати – тридцати с половиной. Он был в строгом черном костюме. Его голубые глаза смотрели на меня в недоумении:– Ты… Вы… Материализовалась из воздуха?– Меня зовут Йо.– Да, да, очень приятно. Меня зовут П-п-петр.– Угостите даму вином из спелых одуванчиков, у нас с вами будет долгая, непринужденная, но очень своеобразная беседа.– Из одуванчиков вино тут нам подадут вряд ли, но, я думаю, вы не откажетесь и от хорошего красного?– Не откажусь.Петр заказал вино, песню и мармелад, а я все пыталась понять, в какое это пространство меня занесло. Как говорил один мой знакомый ведьмак: «Если ты проснулся утром и не можешь понять, где ты проснулся, то не исключено, что ты проснулся там же, но вниз головой».Тем временем Петр налил вино в бокалы.– За встречу, прекрасная незнакомка!– За встречу! – ответила я, стрельнула глазками и подумала, какой потоп сейчас будет у тех, кто внутри у этого…– Ой, а вы случайно не людоед?Петр так и застыл, как статуя Рабства в Олдинге.– Не понял.– Ты мясо лю…– Нет-нет, не люблю! Я вегетарианец по материнской линии!Так я и думала, тоже мне Академик. Гнать таких академиков в три подзатыльника ко всем целителям надо!– А работаешь ты где?– Как тебе сказать…– Где?– Да что ты, как следователь: «Где? Где?» Новый русский я.– Новый узкий?– Русский, я! Русский! Просто «р» плохо выговариваю. Картавлю я, понимаешь. А ты кто по профессии?– Ведьма.– Что? Из Ведомства, что ли?– Ага, оттуда и обратно.Вдруг Петр наклонился ко мне ближе и тоном заговорщика спросил:– А ты от кого? От Толяна?– Нет.– Нет?! От Вована?– Нет.– А от кого?!!– Ты мне не поверишь.– Поверю.– Не поверишь.– Спорим, что поверю?– Хорошо.– На что спорим?– На желание.– О!– Что «О!»?– О! Я согласен! Говори.– Я от тех, кто живет внутри тебя.– От бацилл и микробов, что ли?– Внутри тебя есть целое племя людей. И они в тебе живут. Они очень маленькие и злые и будут еще злее, если ты не выпустишь их наружу.– А ты не сумасшедшая случайно?– Не веришь?– Нет.– Ты проиграл.– И что?– Выполняй желание.– А спорим, я знаю, откуда ты?– С проигравшими не спорят, как говорил один мой знакомый пожарник, Зейм Ныч.– Ладно.– Можешь посмеяться минуту, что бы ни случилось?– Ну, могу, а потом?– Потом посмотрим.– Ладно.– Давай.– ХА-ХА-ХА!!!И в этот момент началась эвакуация. Изо рта Петра стали выпрыгивать те, кто давно уже хотел выпрыгнуть.У Петра, конечно же, от удивления открылись не только рот, но и глаза, да так, что я уж побоялась, что они никогда не закроются.Когда все закончилось, чревяне собрались на край стола, так и не увеличившись в размере.– Что это? – наконец-то вымолвил Петр.– Твой страшный сон! * * * Концовка этой эпопеи была самая что ни на есть прозаическая – я сотворила портал перехода, и мы снова оказались в своем мире, в своем росте, в своем уме. ПЕШИЙ КОННОМУ НЕ ПОМЕХА!!! Вот у меня был сумасшедший дядя, который воображал себя одновременно Авраамом, Исааком и Иаковом! Представляете себе, какой шум он поднимал! И. Ильф, Е. Петров ЖИВЫЕ ДУШИ Этого не может быть! Этого не может быть! Этого не может быть! И. Ильф, Е. Петров В камине тихо потрескивали дрова, за окном неистовствовала метель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79