Лепир уже больше года не покидал своей комнатки, к старости
он вовсе ослеп, и слепота не тяготила его, он отлично ориентировался, но
видеть его подернутые бельмами глаза Логу было невыносимо.
- Я думал, что ты уже не придешь сегодня, - сказал Лепир, узнав шаги.
- Здесь был Путешественник, - сказал Лог.
- Знаю, - Лепир перешел на шепот. - Я тут за день всего наслышался...
Пришел и ушел... Ты говорил с ним?
Лог пересказал разговор, стараясь вспомнить не только слова, но и
интонации.
- Когда-то и я тоже, - вздохнул Лепир. - Но чтобы так, сразу, уйти...
Он безрассудный человек, этот Петрин. Погибнет. Оранжевый туман, да...
Красиво. И подумать только, что люди губят себя ради красоты. Какая
разница, какого цвета туман?
Лог молчал пораженный. Это был день изумления. Теперь поражал его
старый Лепир, который, сколько помнил Лог, с упоением вспоминал свое
единственное Путешествие, продолжавшееся восемь долгих дней.
- Ага, - прошептал Лепир, - ты думаешь, я спятил на старости лет.
Нет, просто я думаю... Ради одной лишь красоты не стоит уходить. Если ты
ищешь неведомую красоту - оранжевый туман, говоришь ты, то ведь знаешь,
что хочешь найти. А? Представляешь себе. Но тогда и искать не стоит.
Вообрази себе оранжевый туман, и наверняка в воображении он окажется
красивее, чем на самом деле. Верно? Идти нужно только тогда, когда не
знаешь, что найдешь. Вот почему так мало Путешественников. Все все знают.
Знают, что днем светло, а ночью темно, и так везде. Знают, что Голос неба
забирает часть урожая, оставляя нам столько, чтобы мы не умерли от голода.
И так везде. Верно? Знают, что новые ножи, топоры появляются на дороге,
когда этого хочет Голос. Почему появляются? Знают и это: Голос дает их в
награду за наш урожай. Мы все знаем. Зачем тогда путешествовать? А?
- Искать красоту, - убежденно сказал Лог. - Я представляю себе
оранжевый туман, но если то, что я найду, окажется невообразимо
прекраснее?
- Все-таки ты ищешь не красоту, а знание, - едва слышно сказал Лепир.
- Новое знание. Пусть это будет знание новой красоты. Но разве для того,
чтобы узнать что-то новое. Лог, нужно обязательно куда-то идти? Скажи,
разве здесь, в селении, ты не можешь насытить свою жажду нового?
- Я знаю здесь все, - усмехнулся Лог, - и между прочим, с твоей
помощью, Лепир.
- Да, я научил тебя, чему мог. А что глубоко под землей, глубже самых
глубоких колодцев? А что в песчинке, такой маленькой, что глаз наш не в
силах разглядеть?
- Да, - сказал Лог, решившись, наконец, приоткрыть перед Лепиром
часть своей тайны, не всю, не настолько, чтобы старик понял, но часть,
чтобы услышать ответ. - Я не знаю этого. И еще я не знаю, что там, высоко
над головой, выше деревьев, выше домов.
- Голос, - сказал старик. - Голос, небо и свет. Не будь Голоса, мы бы
не жили, не будь света, земля была бы бесплодной.
- А если там, откуда приходит свет и где обитает Голос, туман не
серый, а оранжевый?
- Опять ты об этом, - с досадой сказал старик. - Ты вырос, Лог.
Прежде ты слушал меня, а теперь - себя.
Лог промолчал, ему почудилось какое-то движение за тонкой стенкой.
"Мы слишком громко разговариваем, - подумал Лог. - И не о том. Не такие
разговоры принято вести в селении. О пахоте и севе. О ремонте дома. О
ремеслах. И конечно, не о красоте непостижимого".
Лог коснулся рукой тонкого плеча старика, приник к нему в темноте,
зашептал:
- Путешественник Петрин смелый человек, но он не там ищет красоту. А
ты, Лепир, не там искал знание. Ни в двух, ни в трех, ни в тысяче дней
перехода нет ничего нового - ты ведь сам был Путешественником, и Петрин
говорит то же самое. И под землей ничего нового нет. И ты, и Петрин, и мой
отец - все вы повторяли Друг друга. Один искал новую красоту, другой -
новое знание, третий - лучшую жизнь. И никто не нашел и не мог найти,
потому что шли тем же путем, что и многие до них. А нужно иначе. Совсем
иначе, понимаешь? Чтобы увидеть красоту, какую никто не видел, чтобы
узнать то, чего никто не знает, нужно ведь и сделать то, чего еще никто не
делал.
- Что ты задумал, Лог? - шепот Лепира был тревожен. - Я не понимаю
тебя. Ты говоришь странные вещи, и хорошо, если говоришь только мне. Не
забывай о Законе, Лог...

За ним пришли рано утром. Лог успел покормить малышей и оделся, чтобы
идти в поле. В это время в дом вошли несколько человек, один из которых,
судя по голосу, был старостой. Лог и не подумал прятаться.
- Честное слово, Лог, - сказал староста, связывая ему руки, - ты
неразумен, как младенец. Я предупреждал тебя... Ничего, наказание, думаю,
не будет суровым. Ты ведь впервые перед судом старейшин.
И в это время раздался Голос. Он возник из утренней тишины, сгустился
из тумана, за какие-то мгновения уплотнился, набрался сил и загремел
оглушающе над самой головой, отражаясь от стен, крыши, от всего, что
попадало ему на пути, и даже в голове Лога Голос отражался и усиливался
многократно, низкий и властный, зовущий и пугающий. Голос неба.
Все замерли. Староста едва слышно в этом грохоте кричал слова
молитвы, а у Лога пересохло В горле, и он молчал, думая в испуге, чья же
сейчас очередь умирать. Ведь не за урожаем явился Голос в этот неурочный
утренний час! Уж не за старым ли Лепиром? О себе Лог не подумал. Только
после того как Голос смолк, растаял в тумане, после того как руки старосты
неожиданно жестко схватили его за локти и потащили к невидимой в тумане
двери на улицу, только после того как закричала мать, а малыши, путаясь
под ногами, заревели почти так же громко, как Голос, только после всего
этого уже на улице Лог подумал, что явление Голоса было воспринято
старостой и всеми, кто пришел с ним, как указание:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11