Тролль, почувствовав неладное, дернул ногой, но опоздал. Круглая пасть, усеянная множеством мелких зубов, уже присосалась к огрубевшей коже, длинное тонкое тело затрепетало в спазме и, медленно набухая, захлестало упругим концом хвоста по разбросанным вокруг камням. С истошным криком тролль попробовал оторвать от себя раздувающуюся черную ленту, но его сильные когтистые пальцы безуспешно скользили по гладкой лоснящейся коже напавшего существа.
Привлеченный криками и шумной возней, Венька осторожно заглянул вниз. У подножия скалы кипела яростная схватка. Грозный, непобедимый на вид тролль отчаянно пытался избавиться от вцепившейся ему в ногу громадной иссиня-черной змеи. Бой шел с переменным успехом, ломая кусты и круша камни, два сцепившихся тела катались по земле, пытаясь убить друг друга. Стараясь привлечь внимание вилий, охотник призывно замахал руками, но лесные девы продолжали неподвижно стоять, вглядываясь в раскинувшийся с другой стороны утеса лес. Поняв, что они заняты своими, непонятными ему делами, Венька вновь прильнул к краю скалы, стараясь не упустить мельчайших подробностей развернувшегося внизу зрелища.
Силы тролля стремительно убывали. Издав истошный крик, черный хищник попытался стряхнуть неизвестно откуда появившуюся скользкую тварь. В тот же миг атаковавшее его существо само отпустило ногу, вырвав при этом крупный кусок плоти. Затем, отпрянув, оно свернулось в мгновенно затуманившийся клубок и начало менять очертания. Тролль, хромая, отступил назад и уперся спиной в гладкие камни, которые до встречи с врагом пытался преодолеть. Дальше ему отступать тоже было просто некуда. А из черного клубка, синхронно лязгнув, выдвинулись две внушительные клешни, над чуть обозначившейся маленькой, но многоглазой головой, вооруженной клыками, вознесся сегментный хвост с длинным изогнутым шипом на конце. Тролль обреченно взвыл – исход боя у него сомнений не вызывал: выстоять против гигантского боевого скорпиона шансов не было, но сдаваться он не собирался.
Завороженный схваткой, Венька не почувствовал, как лесные девы присоединились к нему. Местная вилия, назвавшаяся Плющом, с ужасом смотрела на неравный бой раненого тролля с гигантским скорпионом.
– Жруна надо спасти, – глядя на новых друзей, твердо заявила она.
– Да пусть поубивают друг друга – нам же спокойнее будет! – возразил Венька и демонстративно сплюнул вниз.
– Нет.
В глазах Плюща плескалась боль, она прошла по краю утеса, явно в поисках места для спуска со скалы. Затем вернулась и снова обратилась к девам.
– Если метаморф убьет Жруна, то потом он доберется и до нас.
– А если твой Жрун убьет этого, как ты называешь, метаморфа, то он тоже съест и нас, – упрямо возразил охотник.
– Нет, – качнула головой Плющ. – Тогда Жрун наестся и очень долго никого не тронет. Он хороший, просто ему надо много есть.
– И как же нам убить метаморфа? – с иронией поинтересовалась Айна. – Если с ним тролль справиться не в состоянии, а мы слабее его.
– Вот этим.
Плющ показала на секиру, которую держал в руках охотник. Венька прижал к себе оружие и отрицательно замотал головой.
Для Акима драма, разыгравшаяся у подножия утеса, не стала неожиданностью – он подспудно ожидал подобного подвоха от ожившей картины. Не глядя на суетящихся у стены Филиппа и Силантия, Басанов-старший перебирал в уме возможные и невозможные варианты возвращения Веньки и лесных дев с полотна чокнутого художника в реальный мир. Но ничего толкового ему в голову не приходило. От размышлений старейшину оторвал неуемный лесничий.
– Слышь, Афанасьич, – дернул он Акима за рукав, – а может, просто дверь им нарисуем, с табличкой или указателем каким, да так, чтобы она – ну дверка эта – выходом на нас глядела.
– Какая дверь? – недоуменно смотря на Силантия, переспросил старейшина.
– Да ведь можно и обычную, а можно и калитку какую. Главное, чтобы она проход обозначала. К нам.
– И куда же мы ее поставим?
– Да хоть прямо на той горке. Филя, ты сможешь такое?
Басанов встрепенулся, идея лесничего ему стала понятна. А вот что хотел Филипп?..
– Стой! – Аким схватил художника за плечо. – Что ты делаешь?
Тот повернулся, в глазах отчаявшегося человека горел лихорадочный огонь. «Точно, чокнутый, – мелькнуло в голове старейшины. – Совсем крыша у парня съехала». Филипп показал на тянущуюся полукружьем над горизонтом радугу:
– Если они уйдут за эту грань, то будут в безопасности.
– Куда они попадут? Ты можешь сказать, художник хренов? – В голосе Акима зазвучала нескрываемая злость. – Как они вернутся сюда, домой?
Блеск в глазах отшельника пропал, на лице возникла безвольная улыбка, перешедшая в недоумевающую гримасу:
– Я считаю, что там – за горизонтом, находится рай. Место, где все счастливы и беззаботны.
– То есть они не вернутся, – констатировал прислушивавшийся к диалогу Силантий. – Дорога в один конец.
– Я сказал – не знаю! – неожиданно заорал, переходя в истеричное состояние, Филипп.
Кисточка, зажатая меж пальцев, с хрустом сломалась и разлетелась мелкими кусочками. Художник с удивлением посмотрел на них и, закрыв ладонями лицо, затрясся в рыданиях.
Акима окатила холодная ярость. Сложившаяся ситуация требовала быстрого и, самое главное, правильного решения, а впавший в истерику художник и суетливый старик только усугубляли дело.
– Веня, мы здесь совершенно чужие, и нам надо прислушаться к тому, что говорит Плющ, – уговаривала охотника Ольха, одновременно наблюдая за продолжающейся схваткой у подножия утеса. – Тролль нам пока не опасен, а вот от той твари никому не убежать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135