Невесть с чего Лысая Мийяра начала поторапливать мужчин с отъездом.
– Мама, но скоро ночь! – попробовал протестовать Инвар. – Мы даже не успеем из лесу выйти.
– Захотите – успеете, – затягивая узел дорожного мешка, буркнула мать, между делом поглядывая на небо.
К удивлению молодых людей, Скорпо не протестовал, молча подтягивая упряжь лошадей. «Мийяра что-то учуяла, – думал маг про себя, – неужели деревенские возжелают посчитаться со мной? Или с Мийярой?»
– Ты двигай отсюда, а о себе я сама могу позаботиться. – Женщина отозвала чародея в сторону.
– Уверена? Давай мы здесь переночуем, может, они не посмеют… – предложил было Каяс, но его оборвали.
– Ты что, не понял? Им не я – ты нужен! Или у тебя есть желание устроить маленькое побоище? Кажется, вне закона тебя еще не объявляли.
«Так-так… Ну, Делка!»
Скорпо взял лошадь под уздцы и уже вслух произнес:
– Попрощайтесь, ребята!
Локо только сухо чмокнул мать в щеку и молча, с независимым видом отошел в сторону, уступая очередь младшему. Подойдя вплотную, Инвар обнял мать, уткнувшись ей в грудь. Как ни старался Скорпо, он так и не расслышал прощальных слов матери и сына. Ему самому колдунья на прощание ничего не сказала.
Инвара Каяс посадил сзади себя, старшему досталась еле передвигающая копытами кобыла.
Дорога так или иначе выводила к околице деревни. «Конечно, есть искушение попробовать пройти через лес, но в наступающих сумерках в незнакомом месте заблудиться – проще простого, – размышлял чародей. – Ладно, если Небу угодно столкнуть меня с местными… значит, такова Его воля!»
На этот раз уже знакомая Скорпо парочка – русак и прыщавый – привели с собой едва ли не целый отряд. Навскидку чародей насчитал человек двадцать молодых здоровых парней.
Селяне дожидались мага сразу же у выхода из леса, там, где, сойдя с дороги, можно было пройти через холмы в обход недружелюбной деревни.
– Чай не ждал нас?! – ухмыляясь во весь рот, вышел вперед прыщавый. – Или думал уехать, не попрощавшись с добрыми людьми, а?
– Что ж, можно и попрощаться… – прискорбно вздохнул чародей, обнажая абсолютно черное лезвие меча, при виде которого молодежь попятилась назад.
– Ну и кто первый прощаться? – со свистом рубанув воздух, осклабился маг. – Кстати, мальчик, как твоя спина?
– Господин Каяс, – подал сзади голос Инвар.
– Во-первых, с этого момента ты называешь меня учитель. Или мастер Скорпо. Как тебе больше нравится.
– Мастер Скорпо, – в ужасе прошептал ученик, – нас же просто камнями закидают.
– Кто? Эти? Эти могут! – кивнул волшебник.
– Да что мы с ним цацкаемся! – прошепелявил русак, поднимая с земли камень.
– Я не с ними! – во все горло проорал Локо, пытаясь спрыгнуть с лошади. – Меня насильно захватили!
– Учитель, побьют же нас! – с неподдельным ужасом шептал Инвар. – Сделайте что-нибудь, вы же маг, волшебник.
– Жизнь, значит, любишь… – кивнул Скорпо куда-то за спины сгрудившихся парней. И вдруг, вернув оружие в ножны, скрестил руки на груди. – Ребятки, это не за вами случайно?
Недоверчиво обернувшись, молодцы явно растерялись, а кое-кто даже попытался скрыться в лесу, но было уже поздно… Молча, словно духи легендарных воинов, восставших из могил для великой мести, направлялись к месту несостоявшегося побоища мамаши юнцов. И мелькали в воздухе тенью легендарных мечей метлы и ухваты, со звоном опускаясь на нерадивые сыновьи спины под боевые кличи героических времен…
– Скотина безрогая! Я кому говорила дома сидеть!
– Ты меня когда-нибудь слушать будешь? будешь?! будешь?!!
– Тебе жить спокойно надоело? На подвиги потянуло?!
– Не смей кричать, кобель перекормленный! Тебя еще дома отец с вожжами дожидается!
Уворачиваясь от ударов разгневанных матерей, парни бросились врассыпную. То там, то здесь ловкие матроны вылавливали из кучи-малы своих отпрысков и пинками, да и просто за ухо, конвоировали до дома.
– При случае надо будет перед Делкой извиниться. И спасибо не забыть сказать, – потер переносицу чародей и слегка толкнул пятками Гнедыша.
Уилтаван встретил путников запахом конского навоза и гомоном улиц. Цепкие глаза нищих провожали своеобразную троицу: плечистого, белоголового, по-монашьи строго одетого, мужчину на великолепном гнедом жеребце. Да еще и с худющим, чуть ли в не лохмотьях подростком за широкой спиной и бледного парня с откровенно злыми глазами на облезлой рыжей кобыле.
От Северных ворот троица свернула в один из многочисленных проулков, какими изрезан квартал цеховиков, и уверенно двинулась в глубь домов. Длинные ряды безделушных мастерских сменили аппетитно пахнущие пекарни, а затем снова мастерские, но уже портных, скорняков и оружейников, то и дело перемежающихся с небольшими пивными того или иного цеха.
– «Трезвый меховщик», «Лезвие меча», «Нить и игла», – с нескрываемым любопытством вертел головой Инвар. – «Кровь и лоза», «Печень и…» – Юноша чуть не свалился с крупа лошади, разбирая незнакомое слово. – «Печень и cystis»! – наконец выговорил он. – Учитель, а здесь кто собирается? В смысле, что это за слово такое?
Пряча улыбку, Скорпо молча правил конем, высматривая нужную ему улочку. Еще немного поблуждав в лабиринте квартала, они наконец въехали в более зажиточную часть района. Здесь уже не было покосившихся закопченных лачуг и одинаковых одноэтажных строений из серого камня с толстыми общими стенами. Вместо них мимо проплывали узорчатые железные изгороди богатых домов.
– Это тоже мастерские… – пояснил Каяс, – так сказать, элитные. Здесь живут те, кто сколотил себе более-менее приличное состояние.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100