Что им не нравилось, так это то, что Великий магистр играет столь важную роль в определении их повседневной жизни.Многие торговцы и лавочники были недовольны тем, что Великий магистр получал небольшой процент их прибыли на поддержку Библиотеки, хотя сумма была крайне невелика — библиотекарей учили обходиться тем, чем они в состоянии были обеспечить себя сами. Однако горожане всегда лишний раз старались упомянуть, что Хранилище Всех Известных Знаний зря расходует их средства, которым можно было бы найти куда более достойное применение.— Кроме того, — сказал Рейшо со свойственным ему характерным юмором, — я до сих пор уверен, что только ты поможешь мне разбогатеть. — Он снова хлопнул приятеля по плечу, опустился на одно колено и обнял его на прощание, что почиталось уместным для сражавшихся бок о бок воинов.На мгновение двеллер воспрянул духом, но быстро обрушился на землю, вспомнив, почему именно они сражались вместе. Большинство членов экипажа тоже учтиво попрощались с ним, но двеллер знал, что на самом деле они только рады с ним расстаться.С корабля спустили сходни. Капитан Аттикус распределил судовые работы, но отложил их выполнение до следующего дня, с благодарностью приняв предложение патрульных присмотреть за «Ветрогоном», пока команда выйдет на берег повидать родных и утешить семьи погибших. Люди в Рассветных Пустошах старались держаться вместе. Даже Херби и Мар, слетев с мостков, оказались окружены приветственной толпой, хотя Джаг подозревал, что многие из них скоро могут лишиться денег и мелких предметов.Переживая и терзаясь страхами по поводу того, что ему надо было сделать, двеллер отправился на доклад к капитану. Тот, несмотря на уговоры семьи, все еще стоял в привычной позе на кормовой надстройке; он объяснил родным, что задержится, потому что хочет пе-пед уходом еще раз осмотреть корабль. Рука Аттикуса все еще была на перевязи, но держался он прямо.— Ах, библиотекарь Джаг, — сказал капитан, — я-то думал, вы первый покинете корабль. Книга эта очень важна.— Да, сэр, и я отправлюсь в путь, как только закончу дела здесь.Капитан Аттикус молча ждал продолжения.Двеллер заколебался, сам уже не зная, что он собирался сказать, но пребывая в уверенности, что сказать что-то все же нужно. Вертевшийся на языке вопрос пугал его, но Джаг знал, что должен его задать, и от этого было никуда не деться.— Библиотекарь Джаг, — произнес капитан мягко, — я догадываюсь, что вас беспокоит.— В самом деле, сэр?Аттикус кивнул и посмотрел на собравшихся в гавани людей.— Конечно догадываюсь. Командирское положение — штука, знаете ли, совсем не легкая.— Командирское, сэр? Но я никем не командую. — Двеллер вовсе не это имел в виду.— Вы библиотекарь, — сказал капитан. — Разумеется, командуете. Полагаю, вы просто называете это ответственностью, но идея ведь та же самая. Вы не могли не обратить внимания на эту книгу, как и я сам не мог отказаться от клятвы, которую принял, когда вступил на борт этого судна в качестве капитана. — Он перевел взгляд на Джага. — Многие будут винить вас за то, что произошло во время нашей встречи с «Мясной мухой». Возможно, в их числе будут и те, кто пережил этот поход на «Ветрогоне». Но в конечном счете вина лежит не на вас. Если кого и следует обвинить, библиотекарь Джаг, так это меня.— Но, сэр, ведь я… — Двеллер и правда не понимал, как капитан мог видеть вещи в таком свете.— Мне следовало найти другой способ захвата этого корабля, следовало лучше беречь своих людей. — На минуту капитан Аттикус умолк. — За это отвечаю именно я, библиотекарь Джаг, и в моем присутствии я никому не позволю говорить иначе.— Капитан…— И вас это тоже касается, библиотекарь Джаг, я этого не допущу. — Аттикус шевельнул плечом. — У вас своя миссия, а у меня своя — вернуть корабль в надлежащее состояние и снова выйти на нем в море.От слов капитана двеллер почувствовал прилив гордости. Отнести книгу Великому магистру — это миссия, и для нее его обучали. Если бы только он сумел разобраться в том, что находится на этих страницах…— Если я могу чем-то помочь, дайте мне знать, — сказал капитан. — В противном случае, я полагаю, вам пора за дело.— Да, сэр. Благодарю вас, сэр, — Джаг повернулся и пошел было прочь, но остановился. Двеллер не мог не спросить о том, о чем хотел спросить с самого начала. — Если у меня получится снова выйти с вами в море…— Я буду весьма этому рад, библиотекарь Джаг. Мне доставляли истинное удовольствие беседы с вами. Берегите себя. До следующей встречи.— И вы тоже, сэр. — Джаг спустился по трапу, перекинув заплечный мешок через плечо, а книгу хорошенько упрятав под плащом.Извилистая дорога, идущая вверх из порта, была усыпана обломками устричных ракушек, которые шевелились и трещали под босыми ногами двеллера. Он вдохнул запах города.Свежий хлеб все еще пекся в пекарнях, обслуживавших таверны и матросские постоялые дворы, в которых жили те моряки, что так и не завели собственного дома в Рассветных Пустошах, оставаясь в городе желанными гостями, а не местными жителями. В окнах лавок мясников висело копченое мясо. В носу у Джага щекотало от дыма из каминов в домах и очагов в постоялых дворах и тавернах.В океане он по всему этому скучал. В Хранилище Всех Известных Знаний повара всегда что-то пекли. Двеллер ы любили покушать, и, поскольку есть надо было по расписанию, они устанавливали время для трапезы шесть-семь раз в день. Корабельному камбузу с этим было не сравниться.Но хотя пахло тут вкусно, Джаг понял, что аппетита у него совсем нет. Он слегка перекусил на борту «Ветрогона», потому что приучил себя это делать во время работы в гоблинских шахтах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124