– Три часа! Это невозможно!!!
– Хорошо, – квестор Порфирий Литот склонил голову набок. – Я готов сократить срок эмбарго до полутора часов. Если вы позволите мне… прямо сейчас допросить двух штурмовиков, ходивших в разведку.
Быстрый, ловкий карлик выкатился из-за стола, побрякивая помятыми имплантами. Мягко подрулил к квестору, снял желтые очки. Поднял на Литота медовые полусонные глазки:
– Великолепный квестор, мы же, конечно, согласимся предоставить вам… эм-м… эксклюзивную возможность срочного допроса штурмовиков, если вы… Если вы откажетесь-таки от права на эмбарго и позволите нам… эм-м… поработать здесь немножко…
Карлик говорил негромко, но весьма напористо. Он протянул ручку в некогда белой, а теперь желто-коричневой кожаной перчатке – и поймал квестора за краешек пончо:
– Мы же все же понимаем, что… эм-м… там действительно нужна силовая акция, там сидит группа террористов, это совершенно очевидно…
– Очевидно? – Литот поднял брови. – Но почему тогда их не заметила ни одна из доброй сотни домашних камер слежения?
Тут подала голос молчаливая каланча по имени Руфиний Дебагг:
– Камеры можно как бы перебить, это как бы любой ламак умеет, если типа коды знать и мощное глушилово поставить в подвале как бы скажем так, – произнес великий компьютерный полицейский без выражения, неприязненно фокусируя на квесторе свой цифровой видеоглаз. – То есть как бы не проблема камеры обогнуть, – добавил он.
– Там таки работает серьезный коллектив террористов, – вздохнул карлик. – Мы все понимаем, что… эм-м… скоро мы услышим их требования…
– Думаю, дорогие коллеги, что мы договоримся, – кивнул квестор. – Полчаса мягкого эмбарго в обмен на раненого штурмовика.
Вразумители переглянулись. Старик с косичками отбросил обломки пластиковой папочки в угол комнаты и принялся заново раскуривать трубку.
– Капитан, отведите великолепного квестора к Ямайке, – сказал он после минутного раздумья, кося глаз в сторону рыжеглазой офицерки. – Полчаса на допрос, не более.
Квестор покинул задымленную комнату без поклона. Офицер, сжав желтые губы и акцентированно цокая стальными каблуками, устремилась вперед по коридору, показывая дорогу. В тот момент, когда она прикладывала браслет-мультипасс к замку на двери с надписью «Комната отдыха», квестор уловил едва слышное шипение: очевидно, включился наушник-клипса в ухе полицейской дамы. Порфирий замер, задерживая дыхание и судорожно прислушиваясь.
– …на вход… центурион на вход… десять… доклады прием… – успел уловить он.
Дама поправила радионаушник ногтем оттопыренного мизинца:
– Поняла вас, поняла, – сказала она, опустив голову, будто обращаясь к собственному бюсту – видимо, микрофон находился на булавке галстука. – Встречаю, конец связи.
«А вот это уже неприятно», – подумал квестор. Судя по тому, что удалось подслушать, через десять минут к господам вразумителям приедет их начальник. Оставалось только судорожно надеяться, что это дело поручено не Черному Эрго, как называли за глаза самого талантливого из высших офицеров городской полиции. Черный Эрго был страшным существом. Полумужчина-полуженщина, получеловек-полуробот, полуживой-полумертвец, декса-центурион Когицио Эрго наводил ужас не только на преступный мир, но и на коллег-сыщиков. Если сюда приедет это чудовище, у Порфирия не будет ни малейшего шанса опередить вразумителей и самостоятельно найти преступников. Черный Эрго просто засадит его, квестора, под домашний арест.
Пока Порфирий размышлял об услышанном, экскорт-капитан справилась с капризным замком и широким жестом распахнула дверь, приглашая квестора вступить внутрь, в холодную полутемную комнату. Лампы едва теплились, зато кондиционер гудел надсадно, словно грузовой эггипоппер на посадке.
Раненый штурмовик лежал на носилках у дальней стены, накрытый толстой силиконовой простыней от пяток до кончика носа. Заметив жидкие рыжие волосы, разметавшиеся по подушке, квестор догадался, что это женщина. Мода на штурмовиков женского формата свирепствовала в полицейских кругах лет десять назад – тогда считалось, что они дешевле и выносливее. Стало быть, сотрудник это немолодой, уже опытный…
Сержант Ямайка, как и положено, была поджарым низкорослым существом с непропорционально широкими плечами, сухим задом и короткими мускулистыми ножками. Литот позвал ее по имени, и маленькие черные глазки-прицелы раскрылись. Секунд десять она смотрела в потолок, потом медленно опустила взгляд. Увидев в полумраке фигуру следователя, заволновалась – зрачки забегали, нервные бровки неудержимо сдвинулись к переносице, будто Ямайка собиралась немедленно атаковать вошедшего – впрочем, она была парализована и не могла пошевелить даже пальцем на ноге.
«Да-а, милашка… крепко тебя отрихтовали», – подумал сыщик, разглядывая многочисленные алые царапины на лбу, свернутую набок переносицу и черные от копоти уши. Он протянул руку к глазам девушки, идентифицируя себя. Глазки перестали бегать, морщинки на переносице разгладились. Квестор осторожно отогнул край простыни, чтобы раненой было легче говорить.
– Ямайка, отвечайте кратко и по существу, берегите энергию, – негромко сказал Порфирий Литот, слегка растягивая фразу по слогам. – Опишите нападавшего.
Ржавые губы задрожали и раздвинулись, обнажая пустые десны.
– Крыша… крыша… крупная черная крыша… – почти беззвучно выдохнула Ямайка.
– Он был на крыше дома?
– Никак… нет. Черная крыша… атаковала… атако…
– Черная крыса? Одна или несколько?
Нет, только не это! Прошепелявила всего три слова – и уже закатываются глаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118