ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Вскрыв запечатанный сургучными печатями объёмистый пакет, он начал просматривать мои многочисленные характеристики и анкеты.
«А, да… С присвоением звания „референт дипломатической службы“, – читает полковник по документам. – „Тогда у нас для Вас много работы найдется. Где бы Вы хотели работать?“ „Там, где я могу принести больше пользы“ – отвечаю я.
«Ну, например, в Правовом отделе – издавать новые законы для Германии. Или в Отделе Политсоветника? Впрочем, это слишком скучно», – говорит полковник, не дожидаясь моего ответа. – «А что Вы скажете об Управлении Государственной Безопасности?» Отказ от столь почетного предложения равносилен признанию в собственной нелояльности или самоубийству. Но работа в тайной полиции меня мало прельщает, я уже вышел из возраста, когда увлекаются детективными романами.
Я щупаю почву в поисках благовидного отказа: «В чем будет заключаться работа, тов. полковник?» «В основном то же, что и в Сов. Союзе. Без работы сидеть не будете. Скорее наоборот».
Не знаю, понял ли полковник свою собственную игру слов или это получилось у него непроизвольно. Во всяком случае, «сидёть наоборот» – это довольно частое явление среди работников МВД. Лучше уж не «сажать» и не «сидёть», думаю я и отвечаю:
«Тов. полковник, если Вы спрашиваете о моём желании, то я думаю, что рациональнее всего было бы использовать меня в области промышленности. В моей гражданской специальности, я – инженер».
«Это нам тоже нужно. Посмотрим, что у нас есть подходящее для Вас».
Полковник роется в списках штатного состава, потом снимает трубку телефона: «Товарищ генерал? Извините, что я беспокою Вас».
Полковник выпрямляет спину и оттягивает назад (плечи, как будто стоит перед невидимым генералом. Зачитав ему данные из моего личного дела, он заканчивает: «Так, прикажете представить его Вам сейчас? Слушаюсь!» Затем, обращаясь ко мне, он говорит: «Ну, вот. Пойдемте. Я представлю Вас заместителю Главноначальствующего по Экономическим Вопросам».
Таким образом, на второй день моего пребывания в Карлсхорсте я очутился в кабинете генерала Шабалина.
Огромная, выстланная коврами, комната. Спиной к окнам – письменный стол, величиной с футбольное поле. К этому столу, в форме буквы Т, прислонен второй длинный стол, покрытый красным сукном: неотъемлемая принадлежность кабинетов крупного начальства, место для конференций.
За столом седая голова. Квадратное энергичное лицо. Глубоко запавшие серые глаза. Тип волевого исполнителя, но не интеллигента.
Под генеральскими погонами, на темно-зеленом кителе незначительное число орденских лент, но зато на правой стороне груди – красный с золотом значок в виде флажка: «Член ЦК ВКП(б)». Итак, не боевой генерал, а старый партработник.
Генерал не торопясь изучает моё личное дело, время от времени трёт нос и покуривает сигарету, как будто меня нет в комнате.
«А Вы того… надежны?» – спрашивает он неожиданно и сдвигает очки на лоб, чтобы лучше рассмотреть меня.
«Как жена Цезаря, тов. генерал», – отвечаю я.
«Говорите по-русски. Я загадок не люблю», – генерал опускает очки со лба и снова углубляется в изучение моего личного дела.
«Так, а почему Вы до сих опор не член партии?» – спрашивает он, не поднимая глаз от бумаг.
«Ага, вот и значок заговорил», – думаю я про себя вслух и отвечаю: «Не чувствую ещё себя достаточно подкованным, товарищ генерал».
«Старая интеллигентская отговорка. Когда же Вы почувствуете себя подкованным?» – раздаётся голос из-за письменного стола.
Я отвечаю сугубо партийным трафаретом: «Беспартийный большевик, тов. генерал». Во всех щекотливых случаях самый лучший выход – это отгородиться каким-либо сталинским крылатым словцом. Такие формулировки не дискутируются и не вызывают дальнейших вопросов.
«Вы имеете какое-либо представление о Вашей будущей работе здесь?» следует очередной вопрос.
«Постольку, поскольку это касается промышленности, тов. генерал».
«Одного знания промышленности здесь мало. Имеете Вы допуск к секретной работе?» «Все выпускники нашей Академии автоматически получают этот допуск».
«Где Вы получили допуск»?
«ГУК РККА (Главное Управление Кадров Красной Армии.) и Иностранный Отдел ЦК ВКП(б)».
Эти слова производят впечатление на генерала. Он сверяется с документами, спрашивает о моей предыдущей работе в промышленности и службе в Красной Армии.
Затем, по-видимому, удовлетворённый и приняв положительное решение, он говорит: «Вы будете работать со мной в Контрольном Совете. Хорошо, что вы знаете языки. Специалисты у меня ничего не понимают в языках, а переводчики не понимают специальных вопросов».
После этого генерал начинает первый инструктаж.
«Вы никогда не работали заграницей? Нет. Вы должны наперед, раз и навсегда, запомнить, что все Ваши будущие сотрудники в Контрольном Совете – это агенты капиталистических разведок. Никаких личных знакомств, никаких личных разговоров.
Я думаю, что Вы знаете это, но всё-таки напоминаю Вам. Меньше говорите, больше слушайте. Кто много разговаривает, тому мы язык с корнем вырываем. Нам стены все докладывают. Не забывайте об этом».
Он подкрепляет свое отеческое наставление многозначительным взглядом. Я выражаю полное согласие. Про себя я думаю: «Однако, лексикон характерный. Видно у генерала в прошлом богатый опыт работы в МВД».
«Вполне возможно, что Вас попытаются завербовать для работы в какой-либо иностранной разведке. Что Вы будете делать в этом случае?» – спрашивает генерал.
«Я соглашусь», – отвечаю я. «Предварительно хорошенько поторговавшись и создав реальные условия».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204
«А, да… С присвоением звания „референт дипломатической службы“, – читает полковник по документам. – „Тогда у нас для Вас много работы найдется. Где бы Вы хотели работать?“ „Там, где я могу принести больше пользы“ – отвечаю я.
«Ну, например, в Правовом отделе – издавать новые законы для Германии. Или в Отделе Политсоветника? Впрочем, это слишком скучно», – говорит полковник, не дожидаясь моего ответа. – «А что Вы скажете об Управлении Государственной Безопасности?» Отказ от столь почетного предложения равносилен признанию в собственной нелояльности или самоубийству. Но работа в тайной полиции меня мало прельщает, я уже вышел из возраста, когда увлекаются детективными романами.
Я щупаю почву в поисках благовидного отказа: «В чем будет заключаться работа, тов. полковник?» «В основном то же, что и в Сов. Союзе. Без работы сидеть не будете. Скорее наоборот».
Не знаю, понял ли полковник свою собственную игру слов или это получилось у него непроизвольно. Во всяком случае, «сидёть наоборот» – это довольно частое явление среди работников МВД. Лучше уж не «сажать» и не «сидёть», думаю я и отвечаю:
«Тов. полковник, если Вы спрашиваете о моём желании, то я думаю, что рациональнее всего было бы использовать меня в области промышленности. В моей гражданской специальности, я – инженер».
«Это нам тоже нужно. Посмотрим, что у нас есть подходящее для Вас».
Полковник роется в списках штатного состава, потом снимает трубку телефона: «Товарищ генерал? Извините, что я беспокою Вас».
Полковник выпрямляет спину и оттягивает назад (плечи, как будто стоит перед невидимым генералом. Зачитав ему данные из моего личного дела, он заканчивает: «Так, прикажете представить его Вам сейчас? Слушаюсь!» Затем, обращаясь ко мне, он говорит: «Ну, вот. Пойдемте. Я представлю Вас заместителю Главноначальствующего по Экономическим Вопросам».
Таким образом, на второй день моего пребывания в Карлсхорсте я очутился в кабинете генерала Шабалина.
Огромная, выстланная коврами, комната. Спиной к окнам – письменный стол, величиной с футбольное поле. К этому столу, в форме буквы Т, прислонен второй длинный стол, покрытый красным сукном: неотъемлемая принадлежность кабинетов крупного начальства, место для конференций.
За столом седая голова. Квадратное энергичное лицо. Глубоко запавшие серые глаза. Тип волевого исполнителя, но не интеллигента.
Под генеральскими погонами, на темно-зеленом кителе незначительное число орденских лент, но зато на правой стороне груди – красный с золотом значок в виде флажка: «Член ЦК ВКП(б)». Итак, не боевой генерал, а старый партработник.
Генерал не торопясь изучает моё личное дело, время от времени трёт нос и покуривает сигарету, как будто меня нет в комнате.
«А Вы того… надежны?» – спрашивает он неожиданно и сдвигает очки на лоб, чтобы лучше рассмотреть меня.
«Как жена Цезаря, тов. генерал», – отвечаю я.
«Говорите по-русски. Я загадок не люблю», – генерал опускает очки со лба и снова углубляется в изучение моего личного дела.
«Так, а почему Вы до сих опор не член партии?» – спрашивает он, не поднимая глаз от бумаг.
«Ага, вот и значок заговорил», – думаю я про себя вслух и отвечаю: «Не чувствую ещё себя достаточно подкованным, товарищ генерал».
«Старая интеллигентская отговорка. Когда же Вы почувствуете себя подкованным?» – раздаётся голос из-за письменного стола.
Я отвечаю сугубо партийным трафаретом: «Беспартийный большевик, тов. генерал». Во всех щекотливых случаях самый лучший выход – это отгородиться каким-либо сталинским крылатым словцом. Такие формулировки не дискутируются и не вызывают дальнейших вопросов.
«Вы имеете какое-либо представление о Вашей будущей работе здесь?» следует очередной вопрос.
«Постольку, поскольку это касается промышленности, тов. генерал».
«Одного знания промышленности здесь мало. Имеете Вы допуск к секретной работе?» «Все выпускники нашей Академии автоматически получают этот допуск».
«Где Вы получили допуск»?
«ГУК РККА (Главное Управление Кадров Красной Армии.) и Иностранный Отдел ЦК ВКП(б)».
Эти слова производят впечатление на генерала. Он сверяется с документами, спрашивает о моей предыдущей работе в промышленности и службе в Красной Армии.
Затем, по-видимому, удовлетворённый и приняв положительное решение, он говорит: «Вы будете работать со мной в Контрольном Совете. Хорошо, что вы знаете языки. Специалисты у меня ничего не понимают в языках, а переводчики не понимают специальных вопросов».
После этого генерал начинает первый инструктаж.
«Вы никогда не работали заграницей? Нет. Вы должны наперед, раз и навсегда, запомнить, что все Ваши будущие сотрудники в Контрольном Совете – это агенты капиталистических разведок. Никаких личных знакомств, никаких личных разговоров.
Я думаю, что Вы знаете это, но всё-таки напоминаю Вам. Меньше говорите, больше слушайте. Кто много разговаривает, тому мы язык с корнем вырываем. Нам стены все докладывают. Не забывайте об этом».
Он подкрепляет свое отеческое наставление многозначительным взглядом. Я выражаю полное согласие. Про себя я думаю: «Однако, лексикон характерный. Видно у генерала в прошлом богатый опыт работы в МВД».
«Вполне возможно, что Вас попытаются завербовать для работы в какой-либо иностранной разведке. Что Вы будете делать в этом случае?» – спрашивает генерал.
«Я соглашусь», – отвечаю я. «Предварительно хорошенько поторговавшись и создав реальные условия».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204