Так или иначе, все это будировало людей и оживляло сонную атмосферу социалистического реализма на радио «Свобода». Иначе там и мухи позасыпали бы.
Незаметно подошел Новый год. По традиции большинство работников агитпропа встречали Новый год на бале-маскараде в клубе Аэрофлота, что на Ленинградском шоссе. Ну и начались всякие сборы и приготовления.
Монна Нина, как обычно, держала себя с кавалерами подчеркнуто строго. Зато Лиза со своим декольте вела себя как светская львица. Она не дожидалась, пока ее пригласят, а выбирала кавалеров сама. На этот раз она остановила свой выбор на Остапе и пригласила его встречать Новый год в качестве ее кавалера.
В глубине души Остапу хотелось отдохнуть от своей жены, чужих детей и нервных кошек. Кроме того, приглашение французской Лизы льстило его мужскому самолюбию.
– А Нина за нами не увяжется? – осторожно спросил он.
– Не-е-ет, – сладко пропела Лиза. – Мы пойдем вдвоем.
– Ну ладно, – согласился Остап.-Только чтоб без шухеру – В клубе Аэрофлота бал-маскарад был в полном разгаре, и все предвещало приятный вечер. В качестве маскарадного костюма Остап надел свой заветный фрак, символ красивой жизни, намотал на голову тюрбан из полотенца и выглядел как настоящий магараджа. Лиза оказалась настолько деловой, что даже заранее заказала отдельный столик. За соседним столиком сидел Борис Руднев в красной турецкой феске на голове и с какой-то девицей, замаскированной под таитянку с хулахула на шее.
Только Остап с Лизой сели за свой столик, как рядом, словно из-под земли, появилась Нина в бальном платье и с веселой улыбкой на лице. За руку она тащила своего кавалера, хорошенького, как херувимчик, мальчика лет пятнадцати, который испуганно моргал глазами. Не говоря ни слова, Нина уселась рядом с Лизой.
– Просьба занимать места согласно взятым билетам, – напомнил Остап.
– Это наши места, – фыркнула Няна, – Мы их давно заказали.
– Ага, опять ваши трюки, – мрачно сказал Остап.
Но подруги-соперницы уже щебетали, забыв обо всем на свете. Нинин кавалер, не зная, что ему делать, присел на кончик стула, спрятал руки между коленями и испуганно озирался по сторонам, словно ожидая, что сейчас к нему подойдет милиционер и выведет из зала как несовершеннолетнего.
Когда Остап заказал бутылку вина, бедный мальчик сжался и побледнел. Видно, он истратил все деньги на билеты, а о дальнейших расходах не подумал. В душе проклиная и Нину и ее кавалера, Остап, как джентльмен, налил четыре рюмки.
Пока он разливал вино, заиграла музыка, и Нина, забыв о своем кавалере, потащила Лизу танцевать. А Остап остался на положении беби-ситтера. Когда девицы вернулись, Остап надвинул свой тюрбан набекрень и хмуро заявил:
– Нина, вашему беби спать хочется. Да и мне это начинает надоедать…
– А вы станцуйте вдвоем, – посоветовала Нина. Между столами ходил фотограф, и Нина решила сфотографироваться.
– Только вы отодвиньтесь, – попросила она обоих кавалеров. – Чтобы не испортить фотографию.
Внучка сенатора уселась на стуле и сделала соблазнительную улыбку. А дочка синего кирасира стояла сзади, облокотившись о спинку стула и выставив ножку.
– Так снимались наши дедушки за креслом бабушки, – заметил Остап. – Нина, для полноты эффекта вам не хватает только усов и сабли.
Натанцевавшись и нафотографировавшись, веселые и разгоряченные Лиза с Ниной присели наконец отдохнуть. Нинин подкидыш сидел и не знал, зачем его сюда привели. А Остап наклонился к соседнему столику, где сидел Борис Руднев, и попросил:
– Слушай, Боря, можешь ты меня выручить? Подбрось меня с Лизой на твоей машине в клуб ДКА.
Получив согласие, Остап повернулся к Лизе, как недовольный магараджа:
– Вы тут, вижу, так склещились, что вас и водой не разольешь. Думаете, что вы хитрее всех? Но я все ваши трюки вижу насквозь – и даже глубже. Взяли меня на маскарад для собственной маскировки? Хотите на бал даром проканать? И выпить на халтуру?
Остап допил свою рюмку и кивнул на Нининого кавалера:
– И даже этого молокососа употребили. Да он, чтобы купить билеты, может, у отца последние деньги украл. Это называется растление малолетних.
– Что за хамство? – обиделась дочка кирасира. – Он выражается, как на воровском шалмане.
Магараджа нахлобучил свой тюрбан на глаза:
– Я в лагере таких, как вы, тысячи бачил. Вы что, меня за фрайера считаете? Третесь тут на сухую. Я за Лизу пенензы платил, так я ее и танцую. Из принципа! Поняли?
Магараджа встал и взял внучку сенатора за руку:
– Пошли!
– Куда?
– Туда, где нет Нины. – И он повел Лизу к выходу. Внучка сенатора попробовала было сопротивляться, но ее рука была зажата, как в медвежьем капкане. В отчаянии Лиза оглянулась за помощью к Нине. Дочка кирасира ухватила ее за другую руку и потащила в обратную сторону. У бедной Лизы захватило дух. Ей казалось, что вот-вот ее раздерут пополам.
– Этот уркаган сидел в лагере с проститутками! – в ярости кричала дщерь кирасира. – Так он теперь и с нами так обращается!
– Да вы хуже всяких проституток, – пыхтел магараджа. – Деньги берущие – и ничего не дающие.
Люди за соседними столиками с интересом наблюдали, как по залу шагает огромный детина в тюрбане и фраке и, как бурлак, волочит за собой растрепанную белокурую девицу, в которую, как рак в утопленника, вцепилась вторая девица.
– Гляньте, из-за Остапа две бабы подрались! – с завистью сказал Люся Шелапутин. – Эх, везет же людям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138