Ее вездесущие щупальца обшаривали каждый камень, каждую щель. Запах тлена все усиливался.
Тамир заставила себя не шевелиться, хотя от неудобной позы одна нога у нее совсем онемела. Уж лучше онеметь, чем умереть. Она видела, как Котфа напрягает мышцы рук. Должно быть, ему тоже приходится несладко… Черное щупальце поползло по камню, за которым он прятался, коснулось его ноги. Котфа передернулся и, забыв о предупреждении волшебника, выскочил из-за камня, размахивая мечом.
— Не собираюсь терпеть, когда меня лапают какие-то мерзкие твари! — Он занес сверкающий меч. Чернота отступила на несколько шагов и тут же преобразилась. На Котфу надвигались тринадцать черных воинов, каждый размахивал мечом.
Котфа нанес удар прямо в сердце ближайшего из противников. Воин отшатнулся, но не упал. Лицо его оставалось совершенно бесстрастным. Можно было подумать, что ему на нос села муха: это ему слегка досаждало, но не причиняло никакого вреда.
Боч-ла остановились, как будто получили неслышный приказ.
— Верни то, что мы ищем, — раздался глухой голос, доносившийся как будто издалека. — Верни, пока тебя не изрубили на куски! — по воздуху пронесся легкий смех.
Котфа вскочил на камень, его мускулистое тело темным силуэтом выделялось в тусклом свете, наполнявшем пещеру. — Клянусь глазом Актара, вы не получите от меня ничего, кроме моего меча!
— Молчи, глупец! Боч-ла не сражаются со слабыми.
— Сейчас вы на своей шкуре почувствуете слабость моего меча! — крикнул Котфа.
Тамир не могла понять, действует ли еще волшебство Зифона. Его самого она едва могла разглядеть. Похоже, они все еще неотличимы от камней. Боч-ла сосредоточили все силы на Котфе.
— Ну же! — рявкнул глухой голос.
Как только Котфа взмахнул мечом, вокруг его шеи обвилась цепь, потом сильно натянулась. Он выронил меч и. схватился за цепь, стараясь освободиться.
— Ты будешь выполнять наши приказания, как и все, кто вторгается в пещеры Ктафы. — Натяжение цепи слегка ослабло. — Так где же оно?
— Что — оно? — спросил Котфа. — Если меч, так я его выронил.
— Его нашли, — произнес глухой голос. — Через столько лет! Мы должны завладеть им и уничтожить! Если ты нам не скажешь, тебе конец!
Цепь снова натянулась. Напрасно Котфа пытался ее сбросить.
Зифон неслышно поднялся. Он казался огромным, как гора. Из левой руки, сжимавшей золотую пирамиду, вылетали сверкающие лучи. В правой он держал обруч. Кристалл сиял кроваво-красным огнем, осыпая врагов слепящими искрами.
— Прочь! Ступайте отсюда! — загремел голос Зифона, громом прокатившись по пещере, так что свисающие с потолка нити кристаллов мелко задрожали.
Боч-ла отошли от Котфы на несколько шагов. Он застонал, потом упал и затих. Было видно, что он еще дышит. Черные воины наступали на волшебника, который вертелся волчком, окружая себя силовым кольцом.
— Прочь! Убирайтесь прочь! — выкрикивал он. — Это место — священное!
— То, что мы ищем, у тебя! Брось свое дурацкое волшебство! — Глухой голос звучал нетерпеливо, почти просительно. — Отдай пирамиду — и ты свободен!
— Не выйдет! — крикнул Зифон.
— Что ж, мы подождем, — проговорил голос. — Ведь ты смертен, волшебник. Силы твои истощатся, и ты устанешь.
Тамир сжимала рукоять кинжала. Как помочь друзьям? С губ Котфы сорвался сдавленный стон, и девушка, прячась за сталагмитами, стала подкрадываться к нему. Она подергала цепь, обвивавшую шею Котфы, потом взялась за кинжал. Разжать бы хоть одно звено!
— Зифон простер к ним руки и, указывая на Котфу, чуть слышно произнес какие-то слова. На миг дождь искр прекратился. Тамир убрала кинжал, и звенья цепи распались сами собой. Шея Котфы на глазах становилась все длиннее, покрывалась шерстью, уши вытягивались.
Превратившись в уорробо, он так резко вскочил на ноги, что Тамир, как пушинка, отлетела в сторону. Потом ударил лапой ближайшего боч-ла и сбил его с ног. Завидев, что на него наступает следующий, уорробо, опершись на хвост, вонзил в противника когти мощных задних лап.
Тамир подхватила меч Котфы и отступила на прежнее место, за алтарь. «Что толку зря махать мечом, — решила она, — даже Котфе это не очень-то помогло». Совсем другое дело — страшные удары когтистых лап уорробо. Уже несколько черных тел распростерлось на земле. Уорробо свирепствовал, как разгулявшаяся стихия. Назвать Котфу слабаком, поставить его на колени — значило нанести удар его мужскому достоинству. Но даже самый сильный уорробо не может сражаться без отдыха, еды и питья. Боч-ла остается одно — выжидать своего часа. Лицо Зифона застыло от напряжения. Он сосредоточен до предела, его силовое кольцо неуязвимо для врага. Стоило кому-то из боч-ла подойти слишком близко как Зифон тотчас касался его обручем. В воздухе противно запахло тлеющим мусором.
Обруч и пирамида освещали изображения животных, глядевших со стен пещеры. Вот бизон, из спины у него торчат копья. «Сначала образ, форма, потом — живое существо», — зазвенели в ушах у Тамир слова, некогда услышанные от Зифона. Он говорил что-то в этом роде, создавая облик уорробо для Котфы: будто бы в следующий раз превращение пойдет легче.
Что же делать, если нельзя пустить в ход ни кинжал, ни меч? Тамир осмотрелась по сторонам. Земля, камни, обломки сталактитов. Она подняла булыжник, запустила в темную фигуру и снова нырнула под алтарь. Послышался звук упавшего камня, но никакой реакции со стороны предполагаемой жертвы не последовало.
— Тамир! — донесся тихий голос откуда-то снизу. Из углубления в каменной стене блеснули два ярких глаза. Аррамог подкрался к ней и спросил:
— Как помочь? Когтями?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56