В таком состоянии человек запоминает мельчайшие детали окружения, все чувства и ассоциации. Таким образом, сейчас память Рона функционировала как никогда хорошо. Юноша запоминал все слова, и не только слова – вместе со словом он выхватывал из мозга Кече все ассоциации, относящиеся к слову, значения слов, похожих по звучанию, обороты, в которых они употребляются, синонимы и склонения, постигая таким образом грамматику и сам дух языка.Несмотря на то, что инструментом был мозг, процесс был достаточно долог и закончился только к семи часам вечера. Многих слов Рон так и не узнал – пленник был не из образованных. Рон покормил Кече и велел ему спать, а сам связался с Аулэйносом, где было раннее утро, и вызвал профессионального лингвиста-мага. Конечно, то, что Рон собирался сделать, было насилием над своим мозгом, но он не любил откладывать на потом. Юноша, собравшись с силами, начал передавать эксперту свое знание языка.Да, он уже знал язык Империи! Вышеуказанным способом можно было выучить язык за один день, но способ этот почти не применялся. Не всякий мозг способен выдержать такое напряжение, и без присмотра мага и врачей заниматься этим запрещалось.Обучение лингвиста шло быстрее, так как обе стороны сотрудничали. Как это усилие ни было тяжело для Рона, оно имело свои плюсы – проходя заново свою память, он повторял наспех запомненное и «утрясал» знания в своей голове. Кроме того, его роль была теперь менее активной, и работа отнимала меньше сил. Когда они закончили, около четырех часов утра, по времени Рона, он с наслаждением растянулся на своей импровизированной постели и мгновенно уснул без сновидений. * * * Разведчик проснулся, когда солнце уже стояло в зените. Пленник, согласно приказу, продолжал храпеть. Рон поднялся, сходил к ручью умыться, развел костер и сварил себе кофе. Приготовив завтрак, он разбудил Кече. На этот раз Рон не сковывал его своей волей, но постарался настроить его на доверие и дружелюбие.Кече открыл глаза и сел. Он недоуменно смотрел вокруг себя, тщетно пытаясь что-нибудь понять. Рон выжидательно молчал, устремеив на него спокойный взгляд. Наконец, парень кашлянул и спросил:– Где это я? Ты кто такой?– Я не враг. Меня зовут Рон. – ответил юноша и снова замолчал.– Что со мной случилось? Как я здесь оказался?– А что ты помнишь? – поинтересовался Рон.– Меня отвели… – Кече задумался, прервав речь. Потом, словно вспоминая, продолжил: – А потом все время поля, сараи, и все как во сне. Почти ничего не помню. Меня ведь превратили в безмозглого, верно?– Верно. Во всяком случае, в последнее время ты, похоже, нечасто пользовался своим мозгом. Наверное, поэтому ты ничего и не помнишь.– Но если это так, то почему я здесь? Да кто ты такой, в конце концов? – взорвался Кече.– Я разведчик. Шпион в Империи. Мне надо разузнать о ней как можно больше, и ты мне в этом поможешь.– С какой стати? И если ты разведчик, то почему одет, как раб? – недоверчиво спросил Кече.– Я одет точно так же, как ты. – с легким раздражением ответил Рон.– Кажется, я тебя уже где-то видел… – пристально глядя на юношу, сказал Кече.– Да. Ты здесь уже второй день.– Не помню. Я был безмозглым?– Почти.– И ты меня освободил?– Рон кивнул.– Зачем?– Я же сказал – мне нужна твоя помощь. И я ее получу.– Ты уверен? – Кече хмурым взглядом ощупал фигуру Рона. Он был выше ротена минимум на голову и имел куда более мощные мускулы. А у чужака не было оружия, по крайней мере, на первый взгляд.– Ты забыл, что я волшебник. – охладил его пыл Рон. Кече поднял руку, будто хотел почесать в затылке.– Да, верно. А вы что, собираетесь воевать с Империей?– Нет. Это она собирается воевать с нами. Но скажи, ты разве недоволен, что перестал быть безмозглым?– Да нет, я рад. Что может быть хуже этой доли?– А почему тебя сделали таким?– Подрался с кавари. Из-за девушки. Я был один, и его дружки потом свидетельствовали против меня. Да если бы их не было, все равно. Я же всего-навсего нищий йом, почти раб.– Кто такой кавари?– Кавари? Ты что, ничего не знаешь?– Я же сказал. Мне нужна информация о вашей стране.– Ну, я много тебе не расскажу.– Пока мне хватит и того, что знает раб. – сказал Рон, указывая на свою набедренную повязку. – Меня интересуют ваше устройство и обычаи.Положение Рона осложнялось еще и тем, что он изучал язык клеви с точки зрения рота, то есть мог перевести почти любую фразу с рота на клеви, но не наоборот. Если бы он изучал изык по-другому, то, заодно, многое узнал бы и о политическом устройстве, и об обычаях Империи Каватлон. Но, к сожалению, не имея прочного контакта с Кече и не зная его языка, произвести нужное внушение было почти невозможно.– Может, ты не хочешь помогать врагу Империи? Ты любишь свой народ? – холодно спросил Рон. Кече словно ждал этого вопроса. Он сразу оживился:– С какой стати я должен любить мой народ, если мой народ не любит меня? С радостью подложу им свинью. Спрашивай, чужеземец.– Расскажи мне все, что ты знаешь о своей стране. Начни со своей жизни, так будет легче.Рон и Кече беседовали часа три, сделав лишь перерыв на обед, перед самым концом беседы. Рассказ раба был не очень внятным, и Рону приходилось все время уточнять. И вот что он узнал.В Империи было несколько классов. Самый высокий – засины, своего рода дворянство, почти не допускали в свои ряды пополнения и не вступали браки с членами низших сословий. Засином был и император, титул которого в буквальном переводе с языка клеви звучал как «Держатель». Еще у каватсов было три свободных класса: йомы – свободные, кава – высокие и кавари – высокородные. Между этими классами могла быть диффузия. Кече принадлежал к йомам – беднейшему классу свободных, которые в Каватлоне составляли одну треть населения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102