— Не скажу, что я очень рад это слышать. Давай-ка просто уйдем отсюда и отправимся домой.Роберт снова отвел глаза. Он сдвинул брови, встал, прошел к окну и, опираясь на подоконник, выглянул на улицу. На фоне звездного неба отчетливо вырисовывались крыши ближайших домов. Роберт глубоко вздохнул.— Я пока не могу уйти.— Мы что, в плену?— Конечно нет. С нами хорошо обращаются. Особенно со мной. Они что-то говорят о моих волосах и глазах. — Он помолчал, потирая подбородок. — Но есть еще одна причина…— Писатель ищет новых впечатлений? — резко перебил Эрик. — Это безумное место, Бобби! Оно ненастоящее! У нас обоих галлюцинации!— Настоящее, как дырка в твоей башке! Слушай, если ты боишься, я скажу им, что ты хочешь домой. Раз мы пришли сюда, должен быть и обратный путь.— Этот серебряный медальон — наверное, в нем все дело? Он поможет нам вернуться.— Они его отобрали. Почему-то эта вещица очень важна для секурнен. У них у всех есть такие медальоны.— И сколько их, этих секурнен?— Я пока что видел троих: мужчину, девушку и мальчика. Тех, которые нас нашли. Но, наверно, есть и еще.Усталость навалилась на Эрика. Он оглянулся, желая поставить куда-нибудь пустую чашку, но единственный стол был далеко, ближе к двери. Роберт опять замкнулся в себе — впрочем, этого следовало ожидать. Иногда братец бывал просто невыносим.— Тебе что, трудно просто сесть и растолковать мне все по порядку? — спросил Эрик, поднял руку и потер левый висок. Было больно, но он почему-то то и дело тер его.Роберт обернулся. Пламя свечи бросало отсветы на его бледное точеное лицо, тускло поблескивало в волосах, но он упорно не желал выходить из тени. Эрик вздрогнул, ему впервые пришло в голову, что брат похож на привидение.— Подумай, брат, — неожиданно горячо сказал Роберт, потом подошел к двери и тихо закрыл ее. Когда он заговорил снова, голос его звучал намного тише. — Как называлась моя последняя книга? «Тихий стук», «Пейл нок». А как называется это место? Пейлнок. — Он снова принялся расхаживать по комнате, пол скрипел от каждого шага. Он то сжимал руки в кулаки, то нервно разминал пальцы. — Я не знаю, как это объяснить. Все выглядит каким-то знакомым. Смотрю на луну и на это голубое светящееся кольцо в небе, и все это словно отзывается во мне. Что-то ужасное и абсолютно непонятное.Роберт сел на кровать и обхватил голову руками, потом так же резко вскочил и ушел к окну. Эрик почувствовал, что брат хочет сказать что-то еще, и затих, ожидая, пока Роберт перестанет бороться с собой.И Роберт заговорил снова — мрачным, испуганным шепотом.— Скотт здесь.Он помолчал, не в силах справиться с собой.— Да, это невозможно, но он здесь. Я ощущаю его присутствие и не могу уйти отсюда, пока не найду его.Эрик никогда не видел брата таким сосредоточенным. Или таким испуганным. Бобби, горячая голова, отродясь ничего не боялся, лазал себе по скалам, болтался по миру и попадал в разные передряги. Но так…— Кто такой Скотт, Бобби? — тихо спросил Эрик, нервно вертя пустую чашку в руках. Ему вспомнился незнакомец из ночного кошмара.Роберт закусил губу и опять сел на кровать.— Мы вместе путешествовали по Китаю. Я хотел забраться на одну гору, на ее вершине буддистский монастырь. Скотт до этого никогда не лазал по скалам, а тут еще дожди зарядили на целую неделю. Но ты же меня знаешь, — он невесело улыбнулся, — дождь меня не остановит.— И ты полез? И потащил его с собой?— Именно.Эрик нахмурился:— Он упал, да?— Упал я, — поправил Роберт. — Мы уже прошли больше чем полпути, когда я поскользнулся. — Он снова отошел к окну, и Эрик был готов поспорить, что брат видит перед собой не крыши Пейлнока. — Я пролетел всего футов двадцать, но основательно расшиб себе левую лодыжку и колено. Скотт не пошел за помощью, он просто сам отнес меня вниз. — Роберт глубоко вздохнул, при свете свечи его лицо было белее простыни. — И вот он здесь, и я должен выяснить почему.Роберт явно что-то скрывал. Эрик слишком хорошо знал брата, чтобы не почувствовать это.— Ты ведь хотел еще что-то сказать, да?Но Роберт лишь покачал головой.— Нет. Скотт Силвер где-то здесь, и я должен найти его. — Он подошел и легко положил ладонь на руку Эрика. — Позже поговорим. Ты устал; я вернусь, когда ты немного отдохнешь.Он забрал чашку и поставил ее на стол. Эрик был вынужден признать, что испытал облегчение, когда наконец его голова снова коснулась мягкой подушки.Роберт подоткнул простыню.— Поспи немного. Я скажу Фроне, чтобы приготовила тебе поесть.— Подожди-ка. Это та ненормальная старуха? Как ты их понимаешь?— Это мать Пиетки. Мы научились объясняться относительно самых простых вещей.— Ты что-то недоговариваешь, Бобби. Что же?Роберт помрачнел и на мгновение замер на пороге.— Отдохни. Потом поговорим.Эрику стало не по себе. Он прислушался к звуку удаляющихся шагов брата. Ветер ворвался в окно и пронесся по комнате, задув свечу. В воздухе запахло салом. Где-то в коридоре горела еще одна свеча. Ее далекий слабый свет просачивался под дверь.— В гостях хорошо, а дома лучше, — бормотал Эрик, вглядываясь в темноту. — В гостях хорошо, а дома лучше. Черт, что же делать?Где-то вдалеке жалобно заухала одинокая сова. Эрик прислушался. Ему не спалось. Наконец он встал, завернулся в простыню, подошел к окну и выглянул наружу. Город был погружен во тьму, ни в одном доме не горел свет. На фоне бархатистого неба вырисовывались черные крыши и трубы. На улице не было ни души.По всей вероятности, было очень раннее утро. Эрик высунулся подальше, запрокинул голову, чтобы разглядеть небо. Ни одной знакомой звезды и тем более созвездия. Он плотнее завернулся в простыню, силясь унять дрожь, потом подтащил к окну стул и сел.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60