Тот резко выдохнул, приподнял флягу в сторону ярла, приложился сделал несколько глотков. Потом, набрав водки в рот, изогнул длинную шею, морщась от боли, и сплюнул на рану.— На вот, — заботливо протянул подожжённую сигарету Рёрик, и Орм благодарно затянулся.Хальвдан обернулся к кузнецу.— А с двергом что?Ярл искоса посмотрел на Михаила.— Кузнец, говоришь? Глянь-ка, может, выживет? — Хальвдан буквально одним пальцем прикоснулся к пульсирующей ране подземника и утвердительно кивнул головой. — Ну, дай тогда и ему глотнуть…Левой, почти не слушающейся рукой Миха принял жестяную флягу. Хотел что-то сказать, но только облизнул пересохшие губы, глотнул, впуская в себя обжигающий напиток, потом набрал в рот водки и тоже сплюнул на рану. Рёрик, Хальвдан и даже Орм невольно хохотнули, переглянувшись между собой.— Правду говоришь, что не с ними? — Миша поднял глаза на грозного ярла и кивнул. Тот задумчиво покачал головой: — Ну, тогда за тобой рассказ. Документы из Убежища есть?Пока Хельги и ещё один северянин, пятый, имени которого Миха пока не знал, снимали с багги мотор, Рёрик задумчиво разглядывал заляпанный кровью паспорт кузнеца. Пожевал губу, огладил бороду.— Тебя тоже забираем, Михаил, — он бросил паспорт Хальвдану, — такие нам нужны…— Мой ярл, — Хельги, перебиравший вещи контрабандистов и кузнеца, поднял в руке сумку Владимира, — тебе стоит посмотреть.Рёрик заглянул внутрь сумки и с довольной улыбкой достал из неё чёрный футляр.— На север и в горы! — выдохнул он. — Орм, ты глянь только!Поставив ноутбук на борт машины, ярл открыл крышку.— Это же из шахт! Вот так да! — Рёрик пощёлкал по клавишам, краем глаза заметив отразившийся на лице Михи суеверный ужас: — Что, дверг, компьютера не видал никогда?— Это… моё… — сумел выдохнуть Михаил, и ярл снова стал серьёзен.— Твоё, говоришь? Откуда взял?— Друг… принёс. С юга.— Ну, — протянул Рёрик, — тогда тебе точно с нами по пути, кузнец! Сейчас не напрягайся, потом расскажешь. Эй, Хальвдан, да выдерни ты наконец из коротышки этот прут!Посмеялись, потом было очень больно, а позже, когда через пару минут Миха снова пришёл в сознание, северяне вытаскивали из автомобильного мотора карбюратор. Трупы уже лежали в пустой машине.— Хлёдвиг, — ярл передал ноутбук пятому, с глазами-щёлочками убийцы, которые тот, казалось, никогда до конца не раскрывал, — как зеницу ока! — Тот понятливо кивнул, убирая компьютер в просторную поясную суму. — Хельги, что там у нас?— Ружьё, самострел, неплохой, кстати, гарпун и два арбалета, несколько десятков стрел, двадцать патронов к ружью и шесть к самострелу. Учебная граната, ножи, денег немного, жратва позорная, вода тоже, самогона вот бутыль…— Эт хорошо! — довольно крякнул великан в плаще из медвежьей шкуры.— … Бензина вышло литров двадцать, карбюратор, опять же, повезло найти. Ну, и компьютер.— Отлично! — подвёл итог операции Рёрик. — Собираемся. Хельги, ты с трэлями вперёд, Хальвдан — замковый. Хлёди, поможешь мне с ранеными, мы — в центре. Двинули, раумы.Завязанная в спальные мешки добыча была бережно и логично распределена между рабами, после чего Хельги, связав их за ошейники единой длинной цепочкой, увёл контрабандистов вперёд. Миху и Орма подняли, поддерживая за здоровые плечи, и осторожно повели следом, в сторону реки. Хальвдан, задержавшийся ненадолго, выплеснул на раскуроченный багги плошку бензина, чиркнул спичкой и в зареве начинающегося костра покинул мёртвую деревню. 4 Потом пришёл волк. И змей.Светящаяся точка летала по идеальному кругу, набирая скорость, догоняя собственный след и замыкая его в сверкающий круг. Разгоралась, наполняя границы круга чёткостью, и начинала пульсировать, то удаляясь, то наплывая. Потом круг начал колебаться, окружающая его тьма загустела, он словно навалился вперёд и моргнул. Миха отшатнулся от огромного глаза, всматриваясь в вертикальный зрачок, в котором его собственное отражение в ужасе кривило лицо, и едва не упал, увязая в чем-то красном, тягучем и липком.Глаз ещё раз моргнул, зрачок расширился, полностью заполняя окружающий мир, а вместо ресниц начали стремительно расти светящиеся белые клыки. Вот круг-глаз резко завалился на бок, и появившаяся на месте зрачка пасть ринулась на подземника, проглотив его целиком. Хлопнули зубы, зеркальный раздвоенный язык оплёл по рукам и ногам. Холод, скорость, ветер.Михаил открыл глаза, стоя на равнине. Темно-бурая земля, по которой ледяной ветер судорожно разбрасывал позёмку седой крупы, да спотыкающиеся друг об друга в низком небе чёрные тучи. Далеко-далеко на горизонте небо и земля сталкивались между собой, перемешиваясь и сливаясь воедино. Ветер прыгнул, подобно хищнику, и Миха понял, что не в силах справиться с ним. Упал, обдирая кожу грубых ладоней о железную землю, попробовал встать.Потом равнина завертелась, заставляя тучи плясать в безумном хороводе, и голова кузнеца закружилась. Он поднялся, неожиданно осознав, что совершенно гол, и невольно прикрылся, повинуясь инстинкту. Взвыл, отшатываясь сам от себя, и в диком ужасе закричал, поднимая к лицу правую руку. Точнее лапу, то ли медвежью, то ли волчью… Когти послушно сжимались в подобие кулака, темно-серая шерсть шевелилась на ветру. Новый крик, беззвучный, словно на равнине совершенно отсутствовали звуки. Михаил повернулся, уже готовый бежать, и снова едва не упал.За спиной, где ещё секунду назад лежала мёртвая промёрзшая земля и более ничего, теперь стояли идолы. Четыре, может пять, страшные, крепкие, пристально разглядывающие подземника. По краям были идолы поменьше — тотемы животных, старые костровища, зола, размётанная по земле, и дорожки засохшей крови.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19