Но певец изо всех сил старался идти спокойно, чтобы не выдать себя. Он без приключений выбрался из богатого квартала, затем практически на ощупь прошёл несколько ремесленных улочек. Люди здесь жили бедные и поэтому масло для фонарей экономили. Тильво с большим сожалением вспомнил о волшебном огоньке его друзей. Изрядно поплутав по кривым терикским улочкам, певец наконец-то вышел к Северным воротам. Теперь предстояла самая сложная задача: выбраться из города.
Проникнуть через ворота, не вызвав подозрения, певцу было бы очень сложно. Во-первых, какой нормальный человек в одиночку на ночь глядя захочет уходить из города? Во-вторых, Тильво был ранен, что само по себе могло вызывать подозрение. Рана его не сильно беспокоила, но плащ и рубаха весьма заметно испачкались кровью. При всех этих сложностях также не стоило забывать патологическую ненависть городской стражи ко всякого рода комедиантам и певцам. Подкупить стражу тоже не представлялось возможным. Правда, у Тильво было с собой немного денег, но это ему все равно не помогло бы. Стража возьмёт деньги, а затем со спокойной совестью сдаст его Слугам Неба, получив вознаграждение. Так что Тильво находился практически в безвыходном положении, помочь мог только счастливый случай. Но на сегодня, похоже, везение закончилось.
От ворот Тильво отделяло всего десять шагов. Певец стоял, спрятавшись за угол дома, и наблюдал. Ворота были уже закрыты, один стражник стоял около них. Из приоткрытой двери караулки падала тоненькая полоска света. О том, чтобы попытаться выбраться до утра, не могло быть и речи. Конечно, можно было дождаться, пока стражники потеряют бдительность, по обыкновению отметив выпивкой очередное дежурство, и убить их. Но в случае неудачи поднимется жуткий переполох, и тогда Тильво обречён. С другой стороны, к утру, если не раньше, найдут трупы Слуг Неба, убитых певцом, и тогда ему из города не выбраться никогда. За убийство Слуг Неба любого ранга полагалась смертная казнь, и тут даже посвящённые ничем не смогут помочь Тильво. Положение было практически безвыходное.
Тильво присел на корточки, облокотившись о стену дома. «Как жаль, что я не курю, — подумал он. — самое время достать трубочку, забить её ароматным табачком и закурить». Это единственное, что оставалось беглецу. Но Тильво не курил, ибо считал, что вредная привычка может отрицательно сказаться на вокальных данных. Поэтому он просто присел у стены, вытянул ноги и закрыл глаза, пытаясь немного поспать. Другого выхода он пока не видел.
Тильво успел сомкнуть глаза и начать погружаться в призрачную дремоту, когда его слуха коснулся отдалённый стук копыт по каменной мостовой. Сначала ему показалось, что это всего лишь сон. Но, открыв глаза и прислушавшись, он понял, что ему не померещилось. Причём к цокоту копыт примешивается ещё кое-что: звук деревянных колёс, стучащих о каменную мостовую.
Тильво встал на ноги, протирая глаза. Услышанному верилось с трудом. Он прислушался ещё раз: звуки не прекращались. Колеса повозки дребезжали по мостовой. Тильво выглянул за угол. Улица была пуста. Он разочарованно вздохнул, решив, что ему всё-таки померещилось от усталости. Но звуки становились все громче и громче.
Певец выглядывал из-за угла, пытаясь понять, что происходит. Из-за поворота появился старый фургон, ведомый двойкой лошадей. В темноте Тильво было трудно разглядеть, кого это нелёгкая принесла на ночь глядя, но он почему-то ни на секунду не сомневался, что фургон движется к городским воротам. Он не ошибся: фургон остановился около Северных ворот. От волнения у Тильво начало чаще биться сердце. Возница слез с козёл и направился к полусонному охраннику. Страж ворот был удивлён не меньше, чем Тильво. Какому нормальному человеку пришло бы в голову ночью уезжать из города?
Тильво старался выхватить из темноты обрывки разговора, но, как назло, двое разговаривали не слишком громко, будто боясь кого-нибудь разбудить. Сомнений не было, что владелец фургона намеревается выехать из города, не дожидаясь утра. Что же касается стража, то он был явно доволен тем, что хоть что-то разнообразило его дежурство, и вступил в спор с хозяином фургона. Разговор продолжался недолго, затем стражник указал на дверь караулки. Оба направились туда.
Из фургона послышался заспанный женский голос. Тёмный силуэт вылез из-под навеса и взобрался на козлы, о чём-то спрашивая того, кто стоял вместе со стражем ворот. Тот что-то коротко ответил обладательнице заспанного голоса, и тёмный силуэт убрался обратно в повозку. Стражник приоткрыл дверь, от чего полоска тусклого света сделалась намного шире, приглашая владельца фургона внутрь. Он, немного поколебавшись, вошёл, а следом за ним проследовал стражник, плотно притворив за собой дверь.
Для Тильво это был шанс. Он не думал ни о том, кто является владельцем фургона и куда он направляется, он не думал о том, что где-то в глубине, под навесом фургона, спит какая-то женщина, он просто сорвался с места и побежал. Все это заняло считанные мгновения. Он вскарабкался внутрь, стараясь не греметь ножнами и по возможности не сломать дайлу, снятую с плеча.
Внутри фургона было полным-полно всяких тряпок, и Тильво тут же захотелось зарыться в них с головой, что и попытался сделать. Ошарашенный внезапно подвернувшейся удачей, он даже забыл про женщину, находившуюся внутри фургона. Но, к счастью, ничего страшного не произошло. Когда Тильво начал закапываться в кучу тряпок, он услышал шевеление в противоположной стороне. Его туг же бросило в пот. Но некто, возившийся в повозке, только перевернулся на другой бок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104