Таи-шо снял лишь шлем-капюшон из черной баллистической ткани с красным забралом и отложил прямой односторонний меч с огромной квадратной гардой-цубой, висевший у остальных воинов за спиной.
Перед одноглазым в боевой стойке застыл воин — тоже высокорослый, но значительно более молодой, судя по стройному телосложению и легкости движений. Затянутая в черную перчатку рука молодого воина даже не дернулась к обмотанной акульей кожей рукоятке его меча.
— Руби меня!.. — рявкнул Кигури.
Его лицо, и в молодости не отличавшееся красотой, несло на себе следы долгой суровой службы Дракону, и черная повязка, закрывающая правую глазницу, была лишь самой заметной из этих следов. Небольшое брюшко генерала не считалось недостатком в Синдикате, испытывающем сильное влияние японской культуры: под слоем жира скрывались могучие упругие мышцы, так что Кигури обладал пропорциональным хара, центром и средоточием жизненной энергии. Небольшая полнота даже шла ему.
Боец ЭУОД все еще колебался. Постоянный элемент формы — красное забрало скрывало его лицо. Но язык тела, харагей, выдавал нерешительность и сомнение. Наказанием за поднятие руки на главу отдела Корпуса внутренней безопасности могла быть только смерть. Немедленная, если виновному повезет. А вслед за тем поголовное истребление всех его родственников и большей части тех, с кем он имел несчастье говорить за последние двадцать четыре часа, после чего оставшиеся в живых тщательнее следили бы за кругом своих знакомых.
— Руби прямо сюда, — настаивал генерал, тыча мясистым пальцем в лоб. — Если сможешь меня зарубить, значит, я не заслуживаю права командовать Элитными ударными отрядами Дракона.
Боец переминался с ноги на ногу.
— Руби!.. — взревел генерал. — Иначе, клянусь нефритовым столпом Дракона, ни один человек из твоего клана не увидит следующий восход светила на его родной планете! Дракону не нужны семьи, порождающие трусов!
Подобные страшные оскорбление и угроза не могли не задеть бойца. С проворством гремучей змеи он выхватил меч и одним движением запястья выбросил его вперед в испещренное шрамами лицо генерала. Клинок, с певучим вздохом покинув ножны, со свистом вспорол воздух. В таком ударе основной упор делается не на силу, а на быстроту. Но и одной быстроты оказывалось достаточно для того, чтобы отсечь конечность или разрубить череп. Специальные лезвия, которыми оснащались бойцы ЭУОД, изготовлялись вручную в строгом соответствии с требованиями искусства-ремесла, считавшегося древним еще до того, как человечество покинуло Землю.
Сверкнув, словно струя дождя в грибной дождь, ниндзя-то стремительно обрушился на голову генерала.
Кигури хлопнул ладонями, сжав смертоносное лезвие и остановив его в каком-то сантиметре ото лба.
На мгновение противники застыли друг против друга. Даже ветер, казалось, замер от потрясения. Затем молниеносным движением мускулистых запястий Кигури выдернул меч из рук бойца и подбросил в воздух. Поймал его за рукоятку и, схватив обеими руками, косым ударом отсек молодому воину голову. Острое лезвие вспороло доспехи из баллистической ткани, словно вощеную оболочку сыра.
Генерал повернулся к собравшимся. Обезглавленное тело, в течение двух ударов сердца извергая фонтаном кровь из перерубленной шеи, постояло немного и рухнуло на землю. Алый поток быстро превратился в иссякший тоненький ручеек. Генерал вытер лезвие.
— Дракону не нужны также и те, кто колеблется, получив приказ. — Хриплый скрежещущий голос Кигури был под стать его изуродованному лицу. — Каким бы абсурдным этот приказ ни казался. Вакаримасу-ка? Понятно?
Генерал шел на огромный риск, ступал по самому краю пропасти. Он это знал — наслаждался, упивался этим. Несмотря на мягкие реформы, проведенные Теодором и осуществленные, как было прекрасно известно Кигури, невзирая на упорное сопротивление его отца, руководство ОВСД по-прежнему обращалось со своими подчиненными как им было угодно; смертная казнь за малейшие проступки оставалась широко распространенным явлением. Однако сейчас перед генералом стояли не простые новобранцы. Это были сливки, лучшие из лучших. Все, как один, хищники.
Для всех бусидо, кодекс воина, стал основой жизни. Естественно, повиновение беспрекословное, но уж в случае бунта ничего хорошего ждать нечего. И хотя наказанием за неудавшееся неподчинение являлась неминуемая и часто мучительная смерть, успешная узурпация власти, как правило, принималась доброжелательно. Подобно древним японцам, народ Дракона с уважением относился к эволюционным переменам.
Можно не сомневаться, настанет день, и самого Кигури свергнет один из этих замечательных молодых волков, как это происходит и в стаях настоящих земных хищников, потомки которых, завезенные на Люсьен почитающим символы Координатором, бродят в окрестных лесах. Генерал упивался выпавшей на его долю судьбой. Только такой порядок вещей и является правильным.
Именно это и должно было произойти в недрах KBБ, и давно, думал Кигури. И Теодор Курита доказал свою слабость, слишком долго терпев самодурство своего отца.
Но день, когда ему перережут глотку, еще не настал.
— Хай! — выкрикнули слушавшие генерала бойцы, вскидывая вверх руки. Кигури кивнул:
— Хорошо. Очень хорошо. А теперь ответьте, что еще вы вынесли из этого урока, помимо необходимости немедленного абсолютного повиновения?
Поднялась одинокая рука. «Женщина!» — с неудовольствием отметил генерал. Еще один знак упадка, поразившего Синдикат: все больше и больше женщин принимались на службу в качестве полноценных бойцов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131