— Проклятье, — пробормотал он, — из чего они вьют свои тетивы…
Стрелы пробивали стальные доспехи, и вскоре от великолепного отряда осталось лишь несколько всадников, отчаянно пытавшихся выбраться из ловушки…
— Отступление, — Ансард обернулся к ординарцу — трубите отступление…
С холма было видно, как рыцари беспорядочно отступают, не дождавшись сигнала, топча лошадьми пешее войско — те спотыкались и падали между ними, не будучи более в состоянии подняться. А мерсийцы все продолжали стрелять в самую гущу толпы, и ни один выстрел не пропадал даром, поскольку стрелы вонзались и падали или среди напирающих рыцарей, или же среди тех, кто спотыкался там и падал в самом плачевном состоянии.
Вдруг со стороны вражеского войска раздался далекий звук рога.
— Они отходят? — удивленно спросил примас.
— Вряд ли, — сквозь зубы ответил Ансард.
Тем временем сплошной строй мерсийских арбалетчиков распался, образуя два крыла, и туда, в пространство меж ними, ринулись конники, за которыми хлынула многочисленная пехота.
Ординарец на взмыленном коне подскакал к Ансарду. Он задыхался.
— Сударь! — сказал он. — Мы отступаем! Солерцы отступают. Коннетабль ранен в голову, а…
Ансард поглядел в небо — во взгляде его была тоска и какая-то странная угроза.
— Будь прокляты ваши знамения! — обернулся он к священнику.
Он пришпорил коня, выхватил меч и помчался по равнине, к белым стенам Ретры, навстречу беспорядочной схватке.
— Вперед! — кричал он на скаку. — Во имя Двоих, вперед!
* * *
— Выпьете еще, господа? — Эрмольд кивнул виночерпию, и тот вновь наполнил тяжелые кубки. — Ибо нам есть что праздновать.
«Это и есть походная обстановка?» — думал Леон, с любопытством оглядываясь. Эрмольд со своими капитанами восседал за обильной трапезой; на траву под тентом были брошены ковры — не слишком роскошные мерсийские ковры, потому что Эрмольд был все-таки регент, а не государь, но все вместе производило впечатление. Заходящее солнце теплым багрянцем расцвечивало флажки на палатках, лошади у коновязи храпели и фыркали, а вдали шумело раскинувшееся на привале многочисленное войско Эрмольда.
— А я полагал, вы постараетесь закрепить победу, — заметил Берг.
— Зачем? — удивился Эрмольд. — Остатки Ансардова войска отступают, если вода не спадет, мы зажмем их у реки, ну а если они переправятся — что ж, их счастье. А пока что мы можем позволить себе кратковременную передышку. Войско Ансарда вымотано многодневным переходом, а я веду свежих людей. Мы войдем в Солер на плечах у Ансарда. Хотелось бы услышать ваше мнение об утренней битве. Надеюсь, у вас в Терре умеют ценить военное искусство.
Леон отчаянно попытался сосредоточиться — в голове звенело так, что он едва различал слова Эрмольда. Пожалуй, третий кубок был явно лишним.
— Я почему-то представлял себе, — сказал он наконец, стараясь выговаривать слова как можно отчетливей, — сражение совсем по-другому… красочнее, что ли… организованнее. А это был какой-то хаос.
— Почему — хаос? — удивился Эрмольд. — Точный расчет, во всяком случае с нашей стороны. Ансард попался в самую распространенную ловушку, вот и все. Нужно сказать, что он сделал все ошибки, которые только можно было сделать, — я же говорил, он слишком нетерпелив. Дружина у него, и верно, неплоха, но тут главное — численность и скорость, численность и скорость. И вооружение, разумеется… Эти новые тетивы… Ансарду следовало бы получше вас использовать, уж извините, господа… А он решил, что ему нужно большое чудо — маленькие чудеса его не устраивали… В результате он повел на Ретру в основном необученный сброд, который спасовал в самый критический момент. Да вы угощайтесь.
Леон попробовал отхватить ножом кусок от бараньего бока, но промахнулся.
— Если вы так будете орудовать мечом в битве… — неодобрительно заметил красномордый капитан, сидевший по левую руку от Леона.
«Сколько еще ждать, пока они изобретут вилки?» — раздраженно подумал Леон, вытирая руки о полотняную скатерть.
— И в седле держитесь, как мешок с… ну, в общем, как мешок, — продолжал капитан. — Словно чернокнижник какой. Или лекарь. Есть тут у нас один — помощник мэтра Каннабиса, так он алк… алхимией какой-то занимается, у него из палатки воняет так, что порой и мимо пройти страшно. Вонючка, одним словом.
Леон покосился на Берга, но тот сидел с отсутствующим видом, явно предпочитая не вмешиваться.
— А ведь я и по морде могу, — задумчиво произнес Леон, разглядывая капитана.
— Успокойтесь, амбассадор Леон, — примирительно произнес Эрмольд. — И ты, капитан, тоже. Им не придется ехать верхом. Амбассадоры поедут в повозке.
Капитан, казалось, не слышал.
— Говорю вам, они чернокнижники…
— Помилуй тебя Двое, — вновь возразил Эрмольд, — да разве чернокнижники так пьют?
Капитан подумал, почесал в затылке.
— И верно, — сказал он, — сколько я ни встречал лекаришку этого, он всегда трезвый, зараза.
Он помолчал, потом великодушно признал:
— А крепкое он хорошо гнать умеет.
— Ну и ладно, — миролюбиво произнес Эрмольд, — к чему воевать со своими… А забавно, что он вас за чернокнижников принял, верно, амбассадоры?
Леон кивнул — стоило лишь ему чуть двинуть головой, вокруг все поплыло, да еще почему-то в двойном экземпляре.
«Какую же дрянь они гонят, — подумал он, — вроде слабенькое, а с ног валит хуже гидролизата…»
Табурет под ним сделался подозрительно неустойчивым, он осторожно пошевелился, покрепче расставив ноги…
— Жаль, что я не позаботился прихватить с собой менестрелей, — сокрушенно сказал Эрмольд. — Сейчас бы в самый раз послушать что-нибудь этакое…
— Наш слуга был бродячим менестрелем до того, как мы его наняли, — вмешался Берг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129