..
Она с трудом оторвалась от этих раздумий и устало сказала:
– Дик, наверное, уже достал аппарат. Почти три часа. Может, поедем ко мне домой и отшлифуем наш план на месте? Ночь предстоит долгая.
Фергюсон еле заметно улыбнулся.
–Я, откровенно говоря, уверен, что она будет захватывающе интересной. Конечно, это опасно. Но, боже мой! Подумайте только о важности научного открытия! Человечество на пороге встречи с другим разумным видом живого на нашей планете. И это будет необыкновенный момент!
Потрясенные детектива молча рассматривали ученого. Действительно, в силу присущего им образа жизни и способа мышления во всем этом деле они видели только одну сторону – опасность. Но слова Фергюсона приоткрыли и другую грань – удивительное. Разве сам факт существования оборотней не перевернет всю жизнь человечества? Не получится ли так, что вслед за волной ужаса и паники ему придется принять новый для него вызов? Ведь до сих пор оно боролось только с природой, неизменно выходя победителем. А тут оно будет вынуждено смириться с наличием на Земле мыслящих оборотней. И этот вопрос был из категории тех, что не решаются в простой схватке.
Бекки почувствовала себя уверенней. Такое состояние духа ей было более привычным. Она испытывала его всякий раз, когда приходилось расследовать особенно гнусное дело, одно из тех, в которых вы любой ценой стремитесь раскрыть преступление. В тех случаях, когда речь шла об убийце какого-нибудь сбытчика наркотиков или бродяги, полицейские обычно особой прытью не отличались. Но если жертвой оказывался невинный или пожилой человек, а также ребенок, она жаждала поймать преступника. Это было ее личной местью. И слова Фергюсона подействовали на нее именно в таком направлении. Да, и в самом деле настал ЧРЕЗВЫЧАЙНЫЙ момент. Человечество еще не ведало, в каком оно очутилось положении, но оно имело право знать это. И если они в ближайшее время и не имели возможности предпринять сколько-нибудь существенные усилия, то люди, во всяком случае, были вправе воочию увидеть своих убийц.
– Позвоним Дику, выясним, готов ли он. Не стоит болтаться по улицам, если в этом нет необходимости.
Она сняла трубку телефона.
– Спроси, есть ли у него воки-токи, – буркнул Уилсон, – гражданского образца. Не горю желанием сесть на полицейскую волну.
Дик ответил после первого же звонка. Тон у него был мрачный, говорил тихо. Очевидно, что спрашивать его, знает ли он о смерти Эванса и о том, как это произошло, не стоило. Разговор она закончила быстро и повесила трубку.
– Аппарат у него. Пару портативных воки-токи он достанет сегодня после обеда – из тех, которыми пользуются маклеры на бирже.
После разговора с мужем у Бекки возникло какое-то новое чувство. В его голосе она уловила теплоту, близость и доверительность, более непосредственные, чем когда-либо, даже сразу после их свадьбы. Если бы он оказался в эти минуты рядом, она обняла бы его, хотя бы ради того, чтобы почувствовать его физическую близость. Ему на самом деле сейчас приходилось туго. Слишком он добр для копа, слишком мягок, чтобы воспринимать жизнь как силовую борьбу. И хотя комиссии по расследованию будет в высшей степени начхать на эти нюансы, все равно это был справедливый поступок – наложить выкуп на организованную преступность ради того, чтобы оплачивать пребывание отца в хорошем доме для престарелых. Своего старика. Несладко придется им, когда Дика уволят, и даже очень.
Глаза Уилсона были по-прежнему затуманены, он все еще боролся с охватившим его оцепенением.
– Эй, Джордж! Да встряхнись же ты наконец! Ты где-то витаешь за тысячу километров отсюда. Раз уж мы решили начать подготовку съемок, давай делать это вместе. Надо выбрать с помощью аппарата ориентиры, найти точку, полностью покрывающую поле обзора, и покончить со всем остальным. Лучше всего уехать отсюда сейчас же, чтобы все завершить до наступления ночи.
Бекки не могла позволить себе углубляться сейчас во все детали предстоящего дела. Главное – покинуть музей, эту гавань спокойствия, и достойно встретить опасность на улице. Но раз она не акцентировала внимание на этом, другим, казалось, это и в голову не пришло. Ничего! Уилсон наверняка, когда потребуется, выдержит экзамен.
– А я и не заметил, что настало время уходить, – сказал Фергюсон. – Но прежде желательно было бы кое-что услышать от вас. Есть ряд моментов, которые я никак не могу понять, и хотелось бы до ухода получить по ним разъяснения. Это может иметь значение.
Бекки нахмурилась.
– Хорошо. Выкладывайте, что там у вас.
– Так вот, я не очень ясно представляю себе утренние события. Каким точно способом был убит Эванс?
Бекки промолчала – ей самой хотелось бы послушать объяснения Уилсона. Было очевидно, что оборотни – первоклассные охотники, но их действия в течение дня не были ясны до конца и ей.
Уилсон начал монотонно бубнить.
– Все, должно быть, началось с того момента, когда мы прибыли на место их последнего преступления в западной части Сентрал Парка. Они наверняка были там и вели за нами наблюдение.
По спине Бекки пробежал холодок; она вспомнила картину сегодняшнего утра – группу копов, скопление машин, залитую кровью скамейку. Тогда их спасло присутствие столь большого числа полицейских. Уилсон продолжал:
– Они знали, что так просто с нами им не справиться, требовалось, чтобы мы оказались хотя бы на некоторое время на отшибе. Поэтому они устроили нам ловушку, которую используют уже целые поколения охотников. И в данном случае она превосходно сработала. Они направились в парк, заметили там полицейского-одиночку, участвовавшего в облаве, и ранили его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64