Не помню, сколько раз это случалось со
мной с тех пор, как мы подъехали к дому Лебэя и увидели, что проклятого
"плимута" на лужайке не было.
Дети - угнетенный класс; за несколько лет вы полностью усваиваете
манеру бедного дяди Тома и послушно склоняете голову перед такими
детоненавистниками, как Уилл Дарнелл: да, сэр, нет, сэр, ладно, хорошо.
Я схватил Дарнелла за руку:
- Сэр!
Он повернулся ко мне. Я заметил за собой, что чем меньше люблю
взрослых, тем с большей готовностью говорю им "сэр".
- Что?
- Вон там люди курят. Попросите их бросить сигареты.
Я показал на парней, сидевших за столом. Над ними висело облако
табачного дыма.
Дарнелл посмотрел на них, а затем снова на меня. Его лицо было очень
мрачным.
- Юноша, ты стараешься сделать так, чтобы твой приятель вылетел отсюда,
как пробка?
- Нет, - сказал я. - Сэр.
- Тогда заткни свою мычалку.
Он опять повернулся к Эрни и продолжил:
- Я умею отличать машину от кучи металлолома. Тебе предстоит испытание,
детка. Не знаю, сколько ты будешь с ней возиться и во что тебе это
обойдется, но клянусь, я выверну тебя наизнанку.
Какая-то тупая ярость охватила меня. Я мысленно умолял Эрни съездить по
морде этому жирному борову так, чтобы потом нам пришлось во все лопатки
удирать отсюда и больше не думать появляться здесь. Вероятно, картежники
Дарнелла не остались бы в стороне от такого поворота дел, и этот
очаровательный вечер скорее всего для нас закончился бы в приемном покое
больницы Либертивилла.., но это стоило того.
"Эрни, - мысленно говорил я. - скажи ему, чтобы он заткнулся, и давай
уберемся отсюда. Не поддавайся ему, Эрни. Не давай делать из себя дерьмо. Не
будь рохлей, Эрни, - если ты выстоял перед своей матерью, то сможешь
выстоять и перед этой самодовольной задницей. Только в этот раз не будь
рохлей".
Эрни долго молчал, опустив голову, а потом сказал:
- Да, сэр.
Эти слова он произнес так тихо, что их почти не было слышно.
- Что ты сказал?
Эрни поднял глаза. Его лицо было смертельно бледным. В глазах стояли
слезы. Я не мог их видеть и отвернулся. Картежники прервали игру и наблюдали
за тем, что происходило на двадцатой стоянке.
- Я сказал: да, сэр, - наконец произнес Эрни дрожащим голосом.
Он как будто только что подписал свой смертный приговор. Я опять
взглянул на "плимут", который стоял рядом вместо того, чтобы быть
выброшенным на свалку, находившуюся на заднем дворе. Я все больше ненавидел
его за то, что он делал с Эрни.
- Хорошо, убирайтесь отсюда, - сказал Дарнелл. - Мы закрываемся.
Эрни побрел прочь, ничего не видя перед собой. Он бы наткнулся на гору
старых покрышек, если бы я не схватил его за руку Дарнелл подошел к
карточному столу. Усевшись за него, он что-то проговорил своим скрипучим
голосом. Его приятели разразились дружным хохотом.
- У меня все в порядке, Дэннис, - сказал Эрни, как будто я его
спрашивал. Он сжал губы, а потом еще раз сказал:
- У меня все в порядке, Поехали домой, Дэннис. У меня все в порядке.
Он был моим другом, но я готов был возненавидеть его. Мы вышли в
прохладную темноту. За нами шумно захлопнулась дверь. Так мы отвезли
Кристину в гараж Дарнелла. Неплохая поездка, а?

6/ ВОЗВРАЩЕНИЕ

Мы сели в мою машину, и я вырулил со двора. Странно, но было уже девять
часов. Вот так летит время, когда вы заняты чем-нибудь приятным. В небе сиял
полукруглый месяц. Рядом с ним я не заметил ни одной звезды, может быть,
потому, что мне было не до них.
Первые два или три квартала мы проехали в полном молчании, а потом Эрни
вдруг разразился рыданиями. Я ожидал чего-нибудь подобного, но его отчаяние
и безутешность испугали меня.
Я сразу сдался. Ему не нужны были мои слова. И то, что я сначала принял
за его реакцию на испытанное унижение, на самом деле оказалось чем-то более
глубоким. Горько всхлипывая и размазывая слезы по лицу, он то и дело
бормотал какие-то слова, которые я постепенно стал понимать.
- Я доберусь до них, - шептал он между всхлипами и стонами. - Я
доберусь до этих сукиных детей, Дэннис. Я заставлю их пожалеть... Я заставлю
их съесть это... СЪЕСТЬ ЭТО... СЪЕСТЬ!
- Ну перестань, - не выдержал я. - Эрни, остановись.
Однако он не желал останавливаться. Зарыдав еще громче и заскрежетав
зубами, он принялся стучать кулаками по приборной доске моего "дастера". От
таких ударов вполне могли остаться заметные следы.
- Увидишь, я доберусь до них!
Озаренное бледным светом луны и мелькающими уличными огнями, его лицо
казалось таким исступленным и диким, точно рядом со мной находился какой-то
одержимый колдун. Таким я его не знал. Эрни куда-то сгинул, ушел скитаться в
каких-то холодных далях, которые Бог ради собственных развлечений сотворил
для таких людей, как он. Таким я не хотел его знать. И я мог только лишь
беспомощно сидеть и надеяться, что Эрни, которого я знал, когда-нибудь
вернется. А это произошло не скоро.
Наконец истерика опять сменилась рыданиями. Ненависть прошла, и теперь
он только плакал. Его всхлипы и стоны были еще безутешнее, чем раньше.
Я сидел за рулем своей машины, не зная, что мне делать. Я бы хотел
сейчас очутиться в каком-нибудь другом месте - хоть в банке, где мне
почему-то объявили о закрытии моего счета, или перед платным туалетом,
страдая от поноса и не имея ни одного цента в кармане. Пусть это было бы не
Монте-Карло. Но пусть я был бы старше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21