— А ты помнишь?
— Конечно. Ты глазел на меня всю ночь. А потом подарил прекрасную улыбку. Я все думала — кто это может быть?
— Я так и не смог выбросить тебя из головы.
Хелен улыбнулась. Она почувствовала себя как тогда, на стадионе с дядей Френком, и подумала, можно ли уйти от всего этого, как советовал дядя Френк. Но с тем питчером можно было уйти, он был из другого мира, а Крис и она были из одного.
— А что вы делали там? — спросила она.
— Ужинали, пока я не вступил в спор с доном Ричардом Цирилло. Помнишь?
— Я помню, как вы вышли вместе. А вернулся он один.
Таггарт потрогал шрам на губе и помрачнел.
— Я слышал, что Цирилло пытался тогда заключить мир между твоей семьей и Конфорти.
— Все было намного сложней. Мои родители не «продали» бы меня в обмен на мир, могу тебя уверить. Они — настоящие итальянцы, но не из низшего класса.
— Тогда почему они это делали?
Хелен пожала плечами, посмотрела вперед на мостовую и снова задержала взгляд на маленькой девочке, которая держалась за руку отца.
— Это бы убило многих зайцев. Я была диковатым ребенком. Они бы избавились от кучи хлопот. Мне нечего было делать в школе. Я была готова уйти из дома.
— Ты казалась моложе.
— Я была дьяволом на шпильках. Мне звонили тридцатилетние мужчины. — Она рассмеялась. — Половину своего времени мои братья тратили на то, чтобы ограждать меня от своих приятелей.
— И что случилось потом?
— Что случилось? Все это было трюком Цирилло, о чем я узнала позже.
Она подошла к следующей витрине. Здесь пара прощалась с гостеприимными хозяевами.
— Мой муж был красив. И действительно хороший человек. Но он не мог быть таким, как его отец, как все семейство. Он не хотел заниматься рэкетом. Поэтому он занялся продажей наркотиков. — Она убрала волосы с лица. — Когда он занялся наркотиками, я обнаружила, что почти все время одна.
Он всегда говорил, что любит меня, и это действительно было так, но три четверти времени он проводил в самолетах.
— А ты не летала с ним?
— Я пыталась. Но я не продавец наркотиков. Если это занимало больше двух дней, мне надоедало. И у меня появился друг.
Они перешли к следующей витрине. Все та же пара ехала по Центральному парку в санях. Хелен посмотрела на Таггарта. Ее глаза блеснули.
— Ты знаешь обо мне очень многое. И конечно, кто был этим другом, не так ли?
Таггарт отрицательно покачал головой.
— Давай, ты должен знать.
— Думаю, кто-нибудь из казино.
— Конечно. Кого еще я могу встретить в Лас-Вегасе? Угадай, кто?
— Вы любили друг друга?
— Да.
— Тогда я угадаю его отца. Он был владелец казино.
— Джекпот. Ты знаешь, он был моим свекром. Я хочу, чтобы ты был искренен со мной. Я с тобой откровенна, как ни с кем.
— Извини, — он как-то странно улыбнулся. — К этому я не привык. Я буду стараться.
— Спасибо. Это хорошо. Это действительно хорошо... Ты знаешь, что я была от него беременна?
— Нет.
— И никто не знал. Я не знала, что мне делать, и решила — ладно, я притворюсь, что это от моего мужа. Пусть оторвется от наркотиков и сидит дома.
— Логично, — заметил Таггарт.
— Но так не получилось. Настоящий отец был убит этими проклятыми Цирилло.
Она подошла к последней витрине. Супружеская пара, стоя на коленях, торопливо заворачивала игрушки. На столе стояло шампанское.
Десятилетняя девочка, стоя у витрины, смотрела прямо на Хелен. Она легонько тронула ее волосы. Девочка прошла мимо.
— И я вернулась домой и сказала: вы мне обязаны! Разрешите мне аннулировать свой брак и сделать аборт. И они согласились. А потом добилась от них разрешения ходить в колледж... «Сара Лоуренс колледж». Должно быть, ты его знаешь. Но твой чертов брат засадил моего отца в тюрьму, и я была вынуждена вернуться к Эдди и Френку помогать им вести дела.
Таггарт поймал себя на мысли, что не хочет использовать эту семью в качестве орудия мести.
— Ты говоришь, что другие люди — обычные. Но и ты такой же человек.
— Не такой. Они могут делать ошибки сколько душе угодно. В рэкете одна ошибка означает тюрьму. Но у кого жизнь без сложностей?.. А почему ты борешься против дона Ричарда?
Она застала его врасплох.
— Я думаю, что он убил моего отца.
— Ты уверен?
Она дотронулась до его шеи.
— Твой пульс бьется так, что кажется, вот-вот лопнет сосуд.
Таггарт прервал признания тем, что поцеловал ее в губы.
Она ответила на поцелуй, потом слегка отпрянула:
— Эй! Веселого Рождества!
У Таггарта поплыло перед глазами, и она взяла его за руку.
— Почему бы нам не найти какое-нибудь место, где можно обменяться подарками? Ты хочешь взглянуть на мои апартаменты?
Он пожала плечами.
— Почему? — уязвленно спросила она. — Почему я рассказала тебе все это?
— Ты думала, я знаю все это и так.
Она пристально посмотрела на него и улыбнулась:
— Боже, как ты понравился бы моей матери! Красивый, богатый, не связанный с рэкетом.
— Наполовину.
Она встала на цыпочки и с горечью прошептала ему на ухо:
— Чей брат посадил моего отца и кто его заменил? Просто поразительно!
— Мы едем?
«Роллс-ройс» подъехал к «Башне Таггарта». Невысокий человек с помятым лицом, одетый в пятнистую армейскую униформу, направился к ним.
— Сэр, у вас не найдется мелочи на кофе?
Охранники поспешили к Таггарту.
— Добрый вечер, мистер Таггарт.
— Добрый вечер. Мой лифт уже работает?
— Да, сэр.
Человека с помятым лицом охрана отвела в сторону. Таггарт заметил, что тот зябко ежится, и достал пару банкнот из бумажника.
— Холодно, — сказал он, и его собственная интонация напомнила ему голос отца. — Купи себе костюм.
Хелен прошла за Таггартом в вестибюль, еще заполненный строительным мусором.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110